Золото "Иджипта"

Растянувшаяся на долгие годы операция по спасению драгоценного груза "Иджипта", помимо своей длительности и сопутствовавших ей трагических происшествий, примечательна прежде всего тем, что в ходе этих работ была убедительно доказана практическая бесполезность жестких скафандров и в то же время установлена возможность успешного использования для тех же целей подводных наблюдательных камер.

Лайнер "Иджипт" валовой вместимостью 7941 рег. т, принадлежавший английской пароходной компании, 22 мая 1922 г. на пути из Лондона в Бомбей столкнулся в густом тумане неподалеку от мыса Финистер с французским судном ледокольного типа "Сена", протаранившим его левый борт. Сравнительно небольшая по размерам "Сена" валовой вместимостью 1383 рег. т своим массивным заостренным форштевнем столь аккуратно разрезала корпус "Иджипта", что тот пошел ко дну через 20 мин. Из 335 человек пассажиров и экипажа погибло 86. "Иджипт" затонул на недоступной в те времена для водолазов глубине 120 м.

Радист лайнера успел послать в эфир краткую радиограмму: "S0S S0S S0S, местонахождение 48° 10' северной широты 5° 30' западной долготы".

Радиограмма с координатами места гибели судна имела немаловажное значение, поскольку в бронированной кладовой "Иджипта" находились 1089 золотых слитков, 37 ящиков с золотыми английскими соверенами, а также 1229 серебряных слитков - в общей сложности 8 т золота и 33 т серебра. Весь этот груз был застрахован у Ллойда на 1 млн. 58 тыс. 879 фт. ст. Компания полностью выплатила эту сумму в течение десяти дней - пример, наглядно иллюстрирующий, на чем основывается безупречная репутация Ллойда во всем мире. Когда спустя некоторое время выяснилось, что в страховой полис случайно не был включен какой-то груз стоимостью 20 тыс. фт. ст., компания безоговорочно выплатила и эту сумму.

Несмотря на огромную по тем временам глубину, на которой затонуло судно, страховщики Ллойда все же решили заключить контракт на спасательные работы с двумя англичанами: инженером-консультантом Сэндбергом и инженером-электриком Суинберном. Оба они являлись владельцами запатентованной наблюдательной камеры, во многом схожей с камерой Дэвиса, которая могла оказаться полезной при работах по спасению груза "Иджипта", а кроме того, располагали необходимым техническим опытом в операциях подобного рода.

Первая же вставшая перед спасателями задача - определить точное местонахождение "Иджипта" - могла показаться почти неразрешимой проблемой. Однако чтобы поднять драгоценный груз, требовалось сначала найти судно, и в 1923 г. они подписали контракт на ведение поисковых работ со шведской фирмой "Готенбург", занимавшейся буксирными и спасательными операциями. Принадлежавший этой компании буксир "Фритьоф" под командой капитана Хедбека весь сезон тщетно бороздил море примерно в 25 милях к юго-западу от острова Юшан. В ходе этих утомительных блужданий Хедбек обнаружил новое вероятное (по его мнению) место гибели "Иджипта" с координатами 48° 6' северной широты и 5° 29' западной долготы. Он окрестил его Хедбек Пойнт и, прекратив поиски, с облегчением вернулся в родной порт.

Не смутившись первой неудачей, Сэндберг и Суинберн заключили контракт с французской фирмой. На сей раз поиски продолжались целых два года (1925-1926), но их результаты оказались еще более плачевными, чем у Хедбека. Не удалось установить даже сколько-нибудь вероятных координат местонахождения "Иджипта".

Если не повезло два первых раза, то, быть может, повезет в третий - решили компаньоны-спасатели и в 1928 г. подписали соглашение о ведении совместных спасательных операций с итальянской фирмой - Обществом морских спасательных операций (СОРИМА). Его организовал, финансировал и возглавил капитан 3-го ранга Джованни Куалья, вложивший в это предприятие все, чем только может обладать спасатель высшей квалификации: острый ум, решительность, большой опыт подводных работ. Кроме того, в его распоряжении были отличное спасательное судно "Артильо", трое опытных водолазов (Альберто Джанни, Аристид Франчески и Альберто Барджеллини) и превосходная спасательная команда.

Куалья предложил использовать для подъема груза с "Иджипта" жесткий глубоководный скафандр Нейфельдта и Кунке, естественно, при условии, что ему сначала удастся найти само судно. К этому времени фирма уже обладала солидным опытом ведения спасательных работ с помощью глубоководного скафандра. С одного затонувшего на большой глубине судна экипаж "Артильо" поднял 450 т меди и 250 т цинка, а с другого - 700 амфор. Потопленный немецкой подводной лодкой в годы первой мировой войны пароход "Вашингтон", лежавший на глубине 60 м в бухте Рапалло, подарил Куалье и его команде 7 тыс. т железного лома и железнодорожного оборудования. Как утверждал сам Куалья, все это было поднято с помощью огромных электромагнитов, настолько мощных, что они свободно удерживали на весу паровозный котел.

На сей раз перед фирмой стояла куда более сложная и рискованная задача, тем более, что контракт на ведение спасательных работ был заключен по классической формуле "Нет спасения - нет вознаграждения". Работы начались в 1929 г. У спасателей был более чем богатый выбор возможных мест гибели "Иджипта". Координаты первого сообщались в радиограмме, посланной с борта судна в ночь катастрофы. Два других указал капитан "Сены", потопившей "Иджипт". Еще в нескольких местах английские торпедные катера подняли из воды мешки с почтой, перевозившейся на "Иджипте". Существовал также отмеченный Хедбеком участок - Хедбек Пойнт. Мало того. Радиостанции в Юшане и Пон-дю-Раз запеленговали место, из которого они приняли радиограмму гибнувшего судна. Ни одна из этих точек не совпадала с другой.

"Артильо" вместе со вспомогательным судном "Ростро" начали поиск с Хедбек Пойнта. Они обозначили буями участок моря размером 6 ? 10 миль, охватывавший все предполагаемые места гибели "Иджипта", а затем взяли указанную Хедбеком точку в качестве исходной. Суда шли фронтом и тянули за собой петлю прочного стального троса длиной более мили, медленно волочившуюся по дну океана.

Почти сразу же трос стал цепляться за какие-то подводные препятствия, поэтому спасателям каждый раз приходилось останавливаться и опускать на дно облаченного в жесткий скафандр водолаза, проверявшего, не задел ли трос, на их счастье, за корпус "Иджипта". Очень скоро они убедились в том, что дно на этом участке буквально усеяно скалами высотой от 9 до 12 м, за которые и цеплялся трос. Он быстро истирался, часто рвался. К тому времени, когда ухудшившаяся погода вынудила отчаявшихся спасателей покинуть этот район, они испробовали все средства, в том числе электромагнит, и даже призвали на помощь итальянского монаха с волшебной палочкой, будто бы указывавшей место, где под водой находятся большие массы металла. Все было напрасно.

В течение зимы, пока его люди были заняты спасательными операциями на другом судне, Куалья разрабатывал трал новой конструкции. На каждом конце этой гигантской стальной петли длиной в милю, как и раньше, закреплялись свинцовые грузы весом в 4 т, но на этот раз к тросу через интервалы в 100 м были прикреплены буи, плававшие на поверхности. Как рассчитывал Куалья, 18 равномерно распределенных буев удержат тралящую часть троса на расстоянии порядка 8 м от дна, благодаря чему трос будет цепляться лишь за достаточно высокое препятствие, например за надстройки парохода.

В конце августа 1930 г. после тщетных поисков на протяжении всего лета новый трал Куальи зацепился за что-то менее чем в миле от намеченной Хедбеком точки. Опустившийся в жестком скафандре на дно Барджеллини обнаружил лежавшее на ровном киле почти неповрежденное судно. Большая глубина защитила его от разрушения волнами.

Теперь следовало определить название судна. Не столь уж легкая, как может показаться, задача, если учесть царящую на такой глубине темноту. К тому же со времени гибели парохода - если это действительно был "Иджипт" - прошло уже более восьми лет. С помощью взрывчатки спасатели сорвали с судна и подняли на поверхность 3-тонный подъемный кран" Он оказался того же типа, что и установленные на "Иджипте". Но это не убедило Куалью. Он решил поднять капитанский сейф из небольшой деревянной каюты, располагавшейся в верхней части надстроек. С помощью "кошки" с каюты сорвали крышу и, руководствуясь указаниями заключенного в жесткий скафандр водолаза,опустили в каюту грейферный захват, прочно зажавший сейф. Его подняли на поверхность. Сомнений больше не оставалось. Это был "Иджипт".

Но на этом работы пришлось прекратить: погода окончательно испортилась. Спасатели и так считали, что им повезло - четыре дня подряд море было относительно спокойным. Именно за это время им и удалось обследовать судно. Зимой это было бы невозможно.

В спасательных операциях наступил вынужденный перерыв до весны. Стремясь изыскать дополнительные средства на финансирование достаточно рискованного предприятия с "Иджиптом", а кроме того, заботясь о том, чтобы занять своих людей и не позволить распасться хорошо сработавшемуся коллективу, Куалья заключил контракт с французским правительством на уничтожение нескольких затонувших судов, лежавших на гораздо меньшей глубине и в значительно более укрытых водах. Одним из них был американский транспорт боеприпасов "Флоренс", затонувший неподалеку от Киберона в 1917 г. в результате взрыва немецкой бомбы замедленного действия. Судно, лежавшее на глубине всего 18 м, создавало постоянную опасность для судоходства, и французы хотели, по крайней мере, срезать его мачты и надстройки, чтобы обеспечить беспрепятственный проход судам даже с максимальной осадкой.

Для выполнения подобной задачи годилась только взрывчатка, а ее применение было весьма рискованным делом, поскольку на судне перевозилось несколько сотен тонн боеприпасов. Конечно, все они взорвались вместе с адской машиной, но все же...

Когда первые, скромные по величине заряды, заложенные спасателями, проделали небольшие отверстия в борту "Флоренс", "Артильо" находился на расстоянии добрых двух миль от места действия. Работы начались в октябре, и соблюдавшие поначалу известную осторожность спасатели постепенно осмелели, с каждым разом все увеличивая размер зарядов, тогда как "Артильо" перед очередным взрывом отходил уже не столь далеко.

Финал наступил 7 декабря 1930 г., когда "Артильо" находился всего в 100 м от "Флоренс". Вместе с зарядом взрывчатки сдетонировали сотни тонн боеприпасов, 30 лет ожидавших своего часа. Гигантский столб воды высотой почти 200 м обрушился на "Артильо", и тот в мгновение ока пошел ко дну. Из 19 человек экипажа уцелело только семь, причем среди погибших были трое водолазных старшин. В считанные секунды команда высококвалифицированных спасателей из фирмы СОРИМА попросту перестала существовать.

Ожесточившийся, но не сломленный случившимся Куалья решил восстановить все утраченное - судно, его экипаж, спасательную команду. Оборудование и оснащение нового судна "Артильо II" были выполнены в таком темпе, что к маю 1931 г. оно уже стояло над затонувшим "Иджиптом" - как раз к тому времени, когда там полагалось находиться его предшественнику. На базе уцелевших членов старого экипажа сформировали новый, а единственный оставшийся в живых водолаз Рафаэлли теперь возглавлял команду из трех новичков.

По своему оборудованию "Артильо II" был самым лучшим в мире судном для глубоководных спасательных операций. На нем были установлены мощные подъемные краны с разнообразными захватами и крюками: грейферного типа, которые могли поднимать сразу несколько тонн; узкими захватами, предназначенными для работ в небольших по размеру бронированных кладовых; круглыми захватами, смыкавшимися, как пальцы человеческих рук, и даже хитроумными вакуумными приспособлениями, позволявшими извлекать предметы, казалось бы, из недоступных мест.

Чтобы облегчить ведение работ, требовалось соорудить для "Артильо II" мертвые якоря. Куалья решил использовать для этого шесть 5-тонных бетонных блоков, уложенных по окружности диаметром 550 м вокруг "Иджипта". При помощи троса с каждым блоком соединялась плававшая на поверхности швартовная бочка, на которую и становился "Артильо II". Куалья так настойчиво тренировал своих людей, что в конце концов они уверенно выполняли постановку судна на бочку всего за 20 мин. При сильном ветре и волнении судно удерживалось только за подветренную бочку и в таком положении пережидало непогоду, каждые 3 мин возвещая о своем присутствии протяжными гудками сирены.

Довольно скоро выяснилось, что для ведения спасательных работ потребуется все механическое оборудование судна - подъемные краны и всевозможные захваты, поскольку бронированная кладовая располагалась под тремя палубами "Иджипта" и нечего было и надеяться, что водолазы в своих неуклюжих жестких скафандрах смогут добраться до нее по бесчисленным переходам и трапам. Грузовая шахта "Иджипта" оказалась слишком узкой, чтобы по ней можно было пустить внутрь судна водолаза в его бронированных доспехах.

Оставался единственный выход - браться за взрывчатку и с ее помощью разбирать судно на куски, отводя затем подъемными кранами в сторону оторванные взрывом части корпуса до тех пор, пока не обнаружится броня кладовой - сейфа размером 8,5X1,4X2,4 м, проходившая поперек корпуса "Иджипта". В эту огромную дыру в надстройках и палубах опускали облаченного в жесткий скафандр водолаза, руководившего укладкой зарядов взрывчатки и направляющего разнообразные захваты и подъемники, с помощью которых после каждого очередного взрыва удаляли стальные листы, обломки и части конструкций корпуса.

Работами, как правило, руководил из-под воды водолазный старшина Рафаэлли. Быстро убедившись в том, что жесткий скафандр мог использоваться только в качестве наблюдательной камеры, он отказался от него и отдал предпочтение камере Сэндберга и Суинберна. Она представляла собой идеальный наблюдательный пост, откуда можно было руководить действиями людей наверху подобно тому, как артиллерийский наблюдатель направляет огонь своей артиллерии.

"Снарядами" служили уложенные в трубы (длиной 244 см и диаметром 10 см) заряды взрывчатки, прикрепленные к деревянным брусьям. На палубе "Артильо II" такие заготовки соединяли в рамы, точно соответствовавшие по размерам и форме кускам стального палубного настила, который надлежало сорвать взрывом. В одном конце каждой трубы имелось отверстие для детонатора, воспламенявшегося с судна-спасателя. Иногда на то чтобы уложить очередную раму, уходило до 4 ч. Когда рама была установлена в нужное положение, Рафаэллидавал команду, раму опускали, а его поднимали на палубу. Затем поворачивали выключатель, и под водой грохотал взрыв.

Спасателям приходилось постоянно соблюдать крайнюю осторожность, чтобы не допустить излишнего повреждения корпуса "Иджипта". Пятьдесят тонн золота и серебра, лежавшие на полу бронированной кладовой, могли в любую минуту провалиться сквозь настил и рухнуть в трюм, откуда их, по всей вероятности, так никогда бы и не удалось достать.

После того как заряд был взорван, под воду снова опускали водолаза в наблюдательной камере, из которой он управлял огромным захватом, оттаскивавшим в сторону оторванные взрывом листы.

К концу сентября 1931 г. спасатели пробились сквозь настилы шлюпочной, прогулочной и верхней палуб на протяжении 30 м. Теперь отверстие имело ширину 16,7 м и на 10 м уходило вглубь. После каждого взрыва весь участок работ оказывался усеянным обломками мебели, матрацами и различной арматурой кают. Все это приходилось убирать захватами. Когда ухудшившаяся в конце ноября погода заставила их вернуться в порт, спасатели добрались до главной палубы, но не до располагавшейся под ней бронированной кладовой. За три года работ Куалья потратил 1.5 млн. дол. и, не подняв ни на копейку ценностей, стал посмешищем в глазах моряков всего мира. Ведь недаром все доказывали полную бессмысленность спасательных работ на такой глубине.

Вскоре смех усилился. В мае 1932 г. "Артильо II" возвратился на место работ, оборудованный новыми лебедками с большой скоростью выборки и специальным грейферным захватом, прозванным "апельсиновой коркой". Это устройство можно было опустить в отверстие диаметром чуть меньше метра и, захватив все находящиеся под ним предметы, закрыть. Потом захват приподнимался на 3 м и попадал внутрь грейфера большего размера, автоматически смыкавшегося вокруг него. Подобная конструкция представляла собой плотно закрытый резервуар, из которого, по словам Куальи, не выскочила бы и монетка.

Пока скептики потешались, спасатели продолжали взрывать тщательно отмеренные заряды. Они не имели права ошибиться - прямо под настилом главной палубы находились золотая кладовая. Ее переборки оставались пока не поврежденными, хотя и прогнулись внутрь от взрывов.

Но действительно ли они вышли к золотой кладовой? "Апельсиновая корка" работала превосходно, но продолжала поднимать на поверхность только всякий хлам: патроны, винтовки, ружья, различный багаж. Неужели в результате какой-то ужасной ошибки спасатели пробили себе дорогу не к кладовой-сейфу, а к багажной кладовой? Они, правда, начали поднимать разбухшие от воды пачки банкнот достоинством в пять, десять и сто рупий, которые "Иджипт" вез в Хайдарабад, но вряд ли их можно было назвать сокровищем: весь выпуск уже давно был отпечатан заново. Неужели насмешники оказались правы?

Нет. 22 июня на поверхность наконец-то было поднято золото. Два золотых соверена, стоившие десять долларов, вряд ли могли помочь Куальи расплатиться с огромными Долгами, которые он успел наделать. В очередной подъем захват доставил два золотых слитка.

Когда три дня спустя плохая погода вынудила спасателей временно прервать операцию, "Артильо II" отправился в Англию. В его трюме находились золотые слитки стоимостью 80 тыс. фт. ст. Их с триумфом выгрузили в Плимуте, но лишь для того, чтобы их тут же конфисковал английский судебный исполнитель. Французская судоспасательная компания, которая даже не смогла найти "Иджипт", не теряла времени даром. Ей удалось тайно заполучить ордер о наложении ареста на имущество Куальи, поскольку именно ей якобы принадлежали преимущественные права на "Иджипт" и, следовательно, на часть спасенного золота. Однако при рассмотрении в английском суде иск компании был решительно отклонен. При этом судья подчеркнул, что истцам гораздо больше подходит титул "мусорщиков", нежели "спасателей".

Тем временем "Артильо II" возвратился к прерванному занятию. Теперь, когда работы велись непосредственно в самой бронированной кладовой, требовалось каким-либо образом удерживать находившегося в наблюдательной камере водолаза в достаточной близости от захватов. Задача была решена чрезвычайно просто: с помощью 3-метрового куска троса камеру соединили с тросом, на конце которого крепился грейфер. Благодаря такой конструкции куда бы не направлялся захват, за ним неотступно следовал водолаз в камере.

3 ноября работы пришлось прекратить - море постоянно штормило. В прошедшем году погода вообще не баловала спасателей: за пять месяцев им удалось всего пять раз в течение нескольких дней заниматься спасательными операциями. И все же за 188 ч, проведенных водолазами на дне, они подняли 865 золотых слитков из 1089 и 83 300 золотых монет из 164 979, а также 6 т серебра. В сезоны 1933 и 1934 гг. спасатели смогли поднять значительную часть еще остававшихся под водой сокровищ.

Чтобы полностью подобрать золотые монеты из без того уже подчищенной кладовой-сейфа, Куалья решил применить оригинальное вакуумное устройство. Оно представляло собой цилиндрической формы резервуар, в нижней части которого имелось отверстие, закрытое толстым стеклом. От него в глубь резервуара отходила короткая изогнутая труба. После того, как резервуар устанавливали в требуемое положение, стекло разбивалось специальным ударником (в наши дни в таких устройствах часто используют электрические детонаторы) и вакуум в цилиндре заполнялся водой. Устремляясь вверх по трубе, она захватывала своим потоком все находившиеся поблизости монеты, которые затем падали на дно резервуара вокруг трубы. Теперь оставалось только поднять цилиндр, опорожнить его и установить новое стекло.

Операции по спасению драгоценного груза "Иджипта" прекратились в 1934 г. Работы продолжались шесть лет и обошлись в 1 млн. дол. Косвенно они явились причиной гибели 12 человек. СОРИМА получила 50% стоимости поднятых сокровищ, Сэндберг и Суинберн 12,5%. На долю страховщиков Ллойда пришлось 37,5%.

Так закончилась одна из самых успешных в истории, операций по спасению драгоценного груза с затонувшего судна.