§ 28. Крейсера готовятся к бою

23 июня 1902 г. "Рюрик", "Россия" и "Громобой" вместе с флотом, стоявшим на Владивостокском рейде, отмечали 100-летие со дня рождения адмирала П. С. Нахимова. После молебна 17 выстрелами салютовали адмиральскому флагу, поднятому на крейсере "Адмирал Нахимов". Этой церемонией флот отдавал дань памяти герою Синопа и Севастополя, присягал на верность его неугасимому духу, традициям чести, доблести и славы.

В честь славного юбилея у начальника эскадры для высших чинов флота и армии состоялся завтрак, вечером в морском собрании - большой бал. На следующий день возобновили учения: крейсера - в Уссурийском заливе, броненосцы - в Амурском. "Рюрик" перед вводом в вооруженный (с 1 июля) резерв успел провести первую "примерно-боевую стрельбу". 27 июня в Амурском заливе состоялась 25-мильная гонка минных катеров, на следующий день на виду у всей эскадры на пятимильную гонку вышли корабельные паровые катера. Затем парусную гонку на приз имени П. С. Нахимова провели лучшие гребные шлюпки эскадры. Первым этот только что учрежденный ежегодный приз для эскадры Тихого океана выиграл барказ крейсера "Россия".

Выполнив полугодовую программу боевой подготовки, большая часть кораблей вступила в вооруженный резерв, который для кораблей 1 ранга с 1902 г. должен был составлять 36 мес в году!

Эта была заданная свыше своего рода норма бездействия - что-то вроде вмененных эскадре 36 "корабле-месяцев" (по аналогии с человеко-часами) стоянки на приколе. Поскольку простейший способ ее выполнения - на весь год оставить без плаваний три корабля - был, понятно, неприемлем (корабли, действительно, стали бы за это время плавучими казармами, на которых, как писал В. И. Семенов, "живут, скучая и ссорясь между собой, господа и мужики, одетые в морскую форму"), то начальнику эскадры, испытывая постоянное раздвоение личности, приходилось "разбрасывать" эту норму на все корабли. Сверх этой нормы были и другие, требовавшие экономии угля, воды, снарядов, смазочного масла и т. д. В результате, по словам В. И. Семенова, "хорошо, если за весь год

наберется дней двадцать ходовых..." (В. И. Семенов. Флот и морское ведомство до Цусимы и после. Спб,- М., 1911. С. 30). Такая форма казенной экономии, как без обиняков докладывал начальник эскадры, имела исключительно отрицательное значение. Из-за нее расстраивайся слаженный механизм эскадры, из-за нее, при невозможности плавать постоянно, корабли теряли приобретенные навыки, увеличивалась вероятность аварий и поломок механизмов.

За время стоянки, учений в Амурском заливе и поочередного докования кораблей эскадры Владивосток посетили под адмиральскими флагами корабли германского (крейсер "Ганза"), итальянского (крейсер "Марко Поло"), американского (броненосец "Кентукки") и французского (целый отряд во главе с крейсером "Энтрекастри") флотов.

8 августа начальник эскадры вице-адмирал Н. И. Скрыдлов, исполнявший обязанности командующего морскими силами в Тихом океане, на крейсере "Россия" прибыл в бухту Америка, чтобы ознакомиться с перспективами использования флотом Сучанского угольного месторождения. 11 августа в двухнедельное северное плавание под флагом К. П. Кузьмича ушел крейсер "Громобой". Пора было показать свой флаг в собственных водах, которые, как напоминал начальству в своих донесениях Н. И. Скрыдлов, иностранные корабли посещают каждое лето. Крейсер побывал в Корсаковском и Александровском постах на Сахалине, в заливах Де-Кастри и Св. Ольги, в Императорской Гавани - у берегов, которые помнили первые русские крейсера, где отдавали якоря фрегаты "Паллада", "Аврора" и транспорт "Байкал".

Крейсер "Россия" и броненосец "Севастополь" возобновили проводившиеся ранее опыты радиосвязи, достигавшей 25-мильной дальности. 30 августа состоялась смешанная шлюпочная гонка (по желанию - на веслах или под парусами), в которой приняли участие шлюпки американского крейсера "Нью-Йорк". Первой, обойдя о. Аскольд за 2 ч 11 мин, закончила дистанцию баржа (79 Самая легкая и быстроходная из корабельных шлюпок, предназначенная для разъездов начальствующих лиц (тип легкого гребного катера с увеличенным до 5-5,5 отношением длины к ширине).) начальника эскадры, показавшая скорость 6 уз. 6 сентября минные катера "Рюрика" и "Громобоя" участвовали в проводившемся Владивостокской крепостью маневре контрминирования пролива Босфор Восточный.

С 19 сентября оживились регулярные выходы кораблей в Амурский залив. У мыса Ломоносова, в соответствии с только что выработанными правилами, провели первую на эскадре состязательную стрельбу. Приняв на корабли офицеров Владивостокской крепости, утром 20 сентября по просьбе генерал-губернатора и командующего войсками генерала от инфантерии Н. И. Гродекова эскадра в строе кильватерной колонны, сделав четыре галса, выполнила условный обстрел крепостных укреплений Амурского залива. Днем, спустив буксируемые щиты, с расстояния от 600 до 900 м между колоннами провели состязательную контргалсовую стрельбу.

В полночь 24 сентября крейсер "Рюрик" начал кампанию и в тот же день в отряде крейсеров вместе с "Громобоем" и "Россией" под флагом начальника эскадры вышел в море. Утром 26 сентября пришли в Нагасаки и немедленно начали приемку угля: крейсерам предстоял еще ни разу не практиковавшийся в русском флоте исключительный по продолжительности 600-мильный пробег полным ходом до самого Порт-Артура. Рекомендованные МТК шестичасовые пробеги полным ходом (не чаще одного раза в полгода), по мнению Н. И. Скрыдлова, не позволяли всерьез проверить выносливость и навыки экипажей.

Пробег начался 27 сентября в открытом море, когда от Нагасаки удалились на 60 миль. К утру 28 сентября корабли непроизвольно образовали строй пеленга. В 6 милях впереди и справа "России" гонку возглавил "Громобой", позади слева "России" на таком же расстоянии держался "Рюрик". Густой черный дым из труб от американского кардифа, принятого во Владивостоке, застилал весь горизонт. К вечеру постепенно отстававший "Рюрик" потеряли из виду. Гонка продолжалась всю ночь.

В 4 ч утра 29 сентября "Громобой" сигнализировал, что прошел траверз скалы Энкоунтер - условный финиш пробега; через полчаса закончила пробег "Россия". Перешли на экономический ход, и в 7 ч утра "Россия" встала на бочку на внешнем Порт-Артурском рейде. "Рюрик" пришел в 7 ч 30 мин. Не скоро улеглось возбуждение в экипажах, вызванное этой гонкой. Доволен был и начальник эскадры, убедившийся в надежности своих машинных команд. Конечно, были и утомление, выражавшееся "особой бледностью лиц", учащенный пульс у кочегаров, перекидавших каждый за 30 с лишним часов не один десяток тонн угля, но отзывы врачей были обнадеживающими. Как докладывал командир "Громобоя", его матросы могли бы, если надо, хоть сейчас повторить пробег. Успешно справились и с неполадками, заставившими на "Громобое" трижды (из-за нагревания подшипников) стопорить машины и ненадолго выводить из действия один котел, чтобы заменить вырванный хвостовик питательной трубы пароводоочистителя. Средняя скорость пробега крейсера составила 17,21 уз, т. е. почти на 3 уз меньше, чем на приемных испытаниях.

В последовавшей затем гонке броненосцев первым, как и следовало ожидать, был новый "броненосец-крейсер" "Пересвет" (флаг младшего флагмана К. П. Кузьмича), показавший на 566-мильном пробеге среднюю скорость 15,7 уз (тоже на 3 уз меньше, чем на испытаниях). Такова была степень зависимости скорости кораблей-угольщиков от названных ранее факторов, среди которых немалая роль принадлежала расторопности и выносливости кочегаров и качеству угля на их лопатах.

29 октября 1902 г. эскадра (уже под командованием контр-адмирала О. В. Старка, сменившего Н. И. Скрыдлова) собралась на Талиенванском рейде, чтобы подвести итоги боевой учебы уходящего года.

В четыре линии встали крейсера "Россия" (флаг начальника эскадры), "Громобой", "Варяг", броненосцы "Пересвет", "Севастополь", "Полтава", заградители "Амур", "Енисей", канонерская лодка "Гремящий", крейсера "Разбойник", "Забияка", эскадренные миноносцы "Боевой", "Бесстрашный", "Бесшумный", "Беспощадный", "Лейтенант Бураков" и отряд номерных миноносцев № 203, 204, 210, 211 во главе с минным крейсером "Всадник". В 9 ч утра в центре встал "Рюрик", пришедший из Порт-Артура под флагом командующего морскими силами. Адмирал Е. И. Алексеев приступил к проверке боевой готовности кораблей начиная с крейсера "Россия". Один за другим корабли исполняли все полагающиеся по уставу тревоги и учения.

На следующий день, приняв на корабли в качестве гостей большую группу сухопутных офицеров, отряды броненосцев и крейсеров на расстоянии 550-900 м друг от друга провели контргалсовую стрельбу, после чего, увеличив расстояние до 1,5 км, начали переговоры по радио. Наибольшим расстоянием для этого вида связи, установленным броненосцем "Севастополь", оказалось 14 кб. Докладывая о широком и повсеместном применении радио на эскадре, О. В. Старк напоминал начальству, что пока радио в основном служит средством рейдовой связи и для его уверенного использования в море необходимо "улучшить и совершенствовать приборы Дюкрете, а главное, изменить схемы соответственно последним требованиям науки" (ЦГАВМФ, ф. 417, оп. 1, д. 2617, л. 41.).

Всесторонняя проверка состояния боеготовности кораблей, включая торпедные стрельбы миноносцев, продолжались до 4 ноября, когда "Рюрик", держась вне строя возвращавшейся в Порт-Артур эскадры, продолжал вести с ней радиопереговоры. 10 октября 1902 г. флот провожал уходивший в Россию крейсер "Адмирал Нахимов", последний из кораблей - ветеранов эскадры. Старшим офицером на нем был начавший службу на "России" мичманом, а теперь уже дослужившийся до капитана 2 ранга великий князь Кирилл Владимирович. В последнем совместном походе эскадры 11 ноября ночью провели опытное испытание окраски минных катеров, чтобы проверить ее затем на миноносцах. Корабли, которым предстояло вступить в резерв, форсировали в море учения и стрельбы, крейсера готовились к переходу на зимовку во Владивосток.

В полночь 19 ноября "Громобой" под флагом контр-адмирала К. П. Кузьмича, "Россия" и "Рюрик" вышли в море. В Нагасаки корабли разделились: "Рюрик" по просьбе посланника должен был зайти в Иокогаму, чтобы своим присутствием привлечь иностранные корабли к празднованию тезоименитства Николая II. В Иокогаме "Рюрик" "получил изменение маршрута" и 22 декабря возвратился в Порт-Артур: эскадре был нужен крейсер для экстренных посылок, а единственный из оставшихся - "Варяг" - застрял в затянувшемся ремонте. Для посыльной службы явно недоставало малых кораблей.

Из-за беспокойной зимней стоянки на внешнем рейде Порт-Артура вся эскадра к праздникам Рождества Христова собралась в гавани: в восточном бассейне - броненосцы "Петропавловск" и "Полтава", канонерские лодки "Кореец" и "Отважный" (в доке) и миноносцы, в западном, только что углубленном для стоянки больших кораблей,- крейсера "Рюрик", "Варяг", заградители "Амур", "Енисей" и канонерская лодка "Сивуч".

Праздник на кораблях прошел с елками, вручением подарков и матросскими спектаклями. Особенно славилась на эскадре почти профессионально игравшая самодеятельная труппа "Рюрика".

По итогам боевой учебы особое беспокойство вызывала по-прежнему необеспеченная охрана стоянки эскадры на обширном открытом внешнем рейде Порт-Артура.

Об этом говорил опыт маневров 1901 г., когда минный катер под командованием мичмана В.Н. графа Игнатьева (Именно так - титул перед фамилией - писали обычно в документах.) с крейсера "Адмирал Нахимов" в течение 2,5 ч, ни разу не попав в луч прожектора и никем не обстрелянный, миновал крейсер "Адмирал Корнилов", успешно атаковал броненосец "Сисой Великий" и крейсер "Дмитрий Донской" и, пробравшись через временно открывавшийся (для выхода миноносца) бон внутрь гавани, "торпедировал" там даже не подозревавшую об этом канонерку "Отважный". Об этой же опасности теперь в 1902 г. писал новый начальник эскадры. Оказалось, что по опыту учений на рейде по-прежнему "весьма трудно иметь уверенность в своевременном обнаружении атаки" и что при отсутствии сторожевой цепи лучше открывать боевое освещение заранее, так как без освещения миноносцы будут обнаружены слишком поздно. При плотной сторожевой цепи освещение следует открывать только "в случае надобности".

За год до войны острым оставался и некомплект офицерского состава - приходилось, чтобы вывести на смотр миноносцы, перебрасывать на них офицеров с больших кораблей, где их и без того не хватало.

Эти же проблемы преследовали эскадру и в наступившем 1903 г. предвоенном году. Внешне все шло привычным порядком. После зимней стоянки большинства кораблей в разлагавшем службу, но так и не отмененном вооруженном резерве начались плавания и учения в море. В апреле - мае к эскадре в разное время присоединились корабли вышедшего в октябре 1902 г. из Кронштадта отряда контр-адмирала Э.А.барона Штакельберга: броненосцы "Ретвизан", "Победа", крейсера "Диана", "Паллада", "Аскольд", "Боярин", "Богатырь" и семь новейших миноносцев французской и отечественной постройки. Резко возросли интенсивность и разнообразие маневров и учений увеличившейся эскадры. Особенно настойчиво добивался адмирал "сплаванности" кораблей, то есть умения держаться в строю и маневрировать в составе отряда. В участившихся выходах в море, следуя флажным сигналам (в день их бывало до 50) флагманского "Петропавловска", корабли выполняли одно перестроение за другим. И техника, случалось, не выдерживала: в одном из таких походов "Рюрик" поднял сигнал: "Могу иметь ход только 10 уз, так как котел № 6 дал течь и выведен из действия".

С присоединением к эскадре 28 апреля "России" и "Громобоя" эскадра разделилась на три самостоятельно маневрировавших отряда. В очередном походе 12 мая отряд линейных кораблей составили пять броненосцев и "Рюрик", отряд крейсеров - "Россия", "Громобой", "Паллада", "Диана", минный отряд из пяти миноносцев во главе с крейсером "Варяг". В Порт-Артур заходили только для погрузки угля. Маневрирование сменялось контргалсовой стрельбой, плановыми подготовительными стрельбами, шлюпочными и десантными учениями...

Все еще недостаточная в сравнении с японским численность флота заставляла, теперь уже не считаясь с расходами, компенсировать ее усиленной боевой подготовкой. В воздухе все явственнее пахло порохом. Япония продолжала выступать со все более откровенными притязаниями на Азиатский материк, добиваясь от неготовой к войне России новых и новых уступок. Окончательно возобладавшая в правящих кругах Японии агрессивная милитаристская группировка шла ва-банк, почти открыто провоцируя войну. В этих условиях бдительность и боеготовность становились определяющими в деятельности русской эскадры Тихого океана.

К концу мая в результате непрерывных плаваний и напряженных учений завершили программу первого учебного периода со всеми боевыми упражнениями и ночной контргалсовой стрельбой. Его итоги подвел проведенный 4 июня на внешнем Порт-Артурском рейде большой смотр морских сил Тихого океана. Флаг командующего Е.А.Алексеева был поднят на крейсере "Рюрик". Из 36 вымпелов на рейде костяк эскадры составляли ее новейшие корабли: 5 эскадренных броненосцев, 8 крейсеров, 15 эскадренных миноносцев, 2 заградителя. Все корабли, как телеграфировал в Петербург командующий, были найдены им "в хорошем виде и порядке".

Сложность обстановки явилась, по-видимому, и причиной того, что поход во Владивосток для ежегодного летнего докования Е.И.Алексеев решил осуществить тремя отрядами, в разное время выходившими из Порт-Артура. Все силы предполагалось затем стянуть к Порт-Артуру к 15 сентября - третьему сроку вывода русских войск из Манчжурии. Но и этот осторожный план не удался сразу. Несмотря на внешне благополучные результаты визита в Японию русского военного министра А. И. Куропаткина, обстановка не разрядилась и оба отряда броненосцев было решено задержать в Желтом море. Во Владивосток 10 июня ушли только "Громобой", "Россия" и "Богатырь". После четырехдневной стоянки в Мозампо они 17 июня пришли во Владивосток. Начались ремонтные работы.

Порт-Артурская эскадра, держась почти все время в море, приступила ко второй части все более интенсивной боевой подготовки, включавшей артиллерийские и минные стрельбы. В эти дни Е. И. Алексеев телеграфировал в Петербург о "напряженном настроении" в Японии и подозрительных приготовлениях ее флота, собравшего самые мощные корабли в западных портах, о сосредоточении в Вей-Ха-Вее английской эскадры, а в Чифу - американской. Тогда и в Петербурге решили двинуть на восток очередное подкрепление из Кронштадта - броненосец "Ослябя" и из Тулона - достраивавшиеся здесь броненосец "Цесаревич" и крейсер "Баян" (ЦГАВМФ, ф. 417, оп.1, д. 2617, л. 129.). В первый рейс с учениками машинной и кочегарной школы, которые по приходе в Порт-Артур должны были стать пополнением эскадры, уходил только что построенный в Германии учебный транспорт "Океан" (80 Заход в Порт-Артур, так же как затем и во Владивосток, оказался для "Океана" первым и последним: война сорвала планы регулярных челночных учебных рейсов корабля с Балтики на Дальний Восток и обратно.. С 3 по 24 ноября 1904 г. он в качестве угольного транспорта сопровождал до Танжера "догоняющий отряд" 2-й Тихоокеанской эскадры под командованием капитана 1 ранга Л.Ф.Добротворского. Планы переоборудования корабля в плавучую мастерскую для 3-й Тихоокеанской эскадры не состоялись, и корабль остался на Балтике. В 1922 г. в связи с принятием ВЛКСМ шефства над флотом "Океан" переименовали в "Комсомолец". Вместе с "Авророй" он в 1924 г. в качестве учебного корабля совершил первый заграничный учебный поход Красного Флота вокруг Скандинавии с заходами в Норвежские порты, а в 1924-1930 гг.- еще несколько походов заграницей. В 1933-1934 гг. в качестве штабного корабля обеспечивал становление создававшегося в те годы Северного флота. В 1937 г. прошел капитальный ремонт, в годы Великой Отечественной войны находился в осажденном Ленинграде, а затем (изменив в послевоенные годы силуэт-корабль из трехтрубного стал двухтрубным) продолжал служить школой плавания для новых поколений командиров флота. Служба корабля-ветерана закончилась в 1961 г.). Но этих подкреплений надо было еще дождаться, и новой шифровкой от 9 июля Е.И.Алексеев докладывает, что в сложившейся обстановке "для достижения лучшей боевой подготовки" все корабли 1 ранга должны быть в кампании, тогда как установленная министерством программа плавания этого не допускает. "Кредитов нет",- отвечал начальник ГМШ контр-адмирал 3.П.Рожественский (81 Зиновий Петрович Рожественский (1848-1909), одна из самых одиозных фигур флотской администрации предцусимского периода. Жесткий и самоуверенный до самодурства, подозрительный, открыто отрицавший необходимость общего развития матросов и не считавшийся даже с командирами своих кораблей, "человек вообще неверный и крайне изменчивый" (12), 3.П.Рожественский успешно делал военно-придворную карьеру (3]. В 1873 г. окончил Михайловскую артиллерийскую академию, за участие в бою вооруженного парохода "Веста" с турецким броненосцем в войну 1877-1878 гг. награжден орденом Георгия 4-й степени. Был первым командующим болгарского флота; автор нашумевшей статьи в газете "Биржевые ведомости" под названием "Броненосцы и крейсеры-купцы". В 1894-1898 гг. командовал крейсером "Владимир Мономах", броненосцем береговой обороны "Первенец". В 1899-1902 гг. командовал Учебно-артиллерийским отрядом Балтийского флота. В 1902 г. зачислен в царскую свиту, в 1903-1904 гг. исполнял обязанности начальника ГМШ. В апреле 1904 г. назначен начальником 2-й эскадры флота Тихого океана; 4 октября, когда эскадра была уже в пути, был утвержден в должности начальника ГМШ, произведен в вице-адмиралы, назначен генерал-адъютантом. На совещании в Петергофе II августа 1904 г. в присутствии Николая II энергично настаивал на немедленной отправке эскадры, хотя большинство, имея в виду неминуемое (до прихода эскадры) падение Порт-Артура, предлагало оставить Эскадру на Балтике на зиму для серьезной боевой подготовки. Уже при стоянке на Мадагаскаре выяснилось, что командующий, вследствие гибели кораблей в Порт-Артуре, должен одержать победу самостоятельно и тем решить исход войны. Сознавая несоответствие возможностей эскадры этой задаче, командующий не нашел в себе гражданского мужества настоять на возвращении и повел эскадру навстречу уничтожению. Не проявив ни "малейшей Гени военного таланта" [20. Кн. 7. Пг., 1917. С. 218], он предоставил японцам редкую возможность сосредоточенным огнем всего их флота (благодаря огромному преимуществу в скорости и отказу русских от какой-либо активной тактики) в считанные минуты вывести из строя флагманский броненосец "Князь Суворов", а затем точно так же уничтожать поочередно следующие, шедшие за ним корабли. Раненый командующий перешел со штабом на миноносец "Бедовый", который утром 15 мая вблизи о. Дажелет, не пожелав поддержать вступивший в бой миноносец "Грозный", сдался в плен. 8 мая 1906 г. был уволен со службы "согласно прошению по болезни, oт ран и контузии происходящей"; с повышенной по личному "соизволению" царя пенсией (7 390 руб. в год). На последовавшем летом 1906 г. суде по делу о сдаче миноносца "Бедовый" был оправдан (ЦГАВМФ, ф. 417, оп. 5, д. 1903, л. 1).). "По преподанным высочайшим указаниям,- разъяснял он,- в настоящее время нет оснований для требования чрезвычайного кредита", их следует запрашивать только в "крайней необходимости", оценить которую можно лишь на месте. Пришлось махнуть рукой на дипломатию и, проведя в Порт-Артуре состязательные стрельбы из всех орудий, прямым ходом отправить броненосцы во Владивосток.

"Петропавловск" (флаг начальника эскадры), "Пересвет", "Полтава", "Севастополь", "Ретвизан", "Победа" ("Новик" отделился на пути в Нагасаки) 17 июля покинули Порт-Артур, миновав Японское море, 22 июля вошли в бухту Золотой Рог. Немедленно приступили к поочередному докованию кораблей, вступивших на время ремонта в вооруженный резерв. Приказом начальника эскадры для приведения кораблей "в полную боевую готовность в возможно короткий срок" все ремонтные работы предлагалось выполнять днем и ночью. С этой целью от вахт освобождались старшие офицеры-специалисты, а вахтенную службу несли с одним вахтенным начальником.

В это время "Рюрик" конвоировал из Порт-Артура во Владивосток четыре номерных миноносца - № 203, 204, 210, 211. Они шли в двух кильватерных колоннах по обоим бортам крейсера. На рейдах "Рюрик" снабжал их всем необходимым, принимая их к себе на бакштов, а в море при неисправностях брал на буксир. 20 июля после двухдневной стоянки у о. Каргодо в бухте Алексеева перешли в Мозампо. 22-го вышли в море, днем 23 июля пришли в порт Шестакова, утром пошли дальше и днем 25 июля благополучно добрались до Владивостока.

Утром 5 августа на рейде появился крейсер "Аскольд" под флагом командующего морскими силами, которому 17 выстрелами салютовали с флагманского броненосца "Ретвизан" и из крепости.

9 августа, как записал в вахтенном журнале крейсера младший штурманский офицер мичман В. П. Шмидт (82 Брат (по отцу) лейтенанта П.П.Шмидта. В 1902-1903 гг. плавал на броненосце "Победа", в 1903-1904 гг. служил флаг-офицером в штабах начальника эскадры Тихого океана, командующего флотом и в морском походном штабе наместника на Дальнем Востоке. В первые годы после революции 1905 г., с целью, очевидно, отмежеваться от брата - "государственного преступника", числился под фамилией "Шмитт" (33). Другой брат П.П.Шмидта - Лев погиб на "Петропавловске" в штабе С. О. Макарова.), "Рюрик" поднял флаг командующего морскими силами, а через час с небольшим прибыл на корабль и сам Е. И. Алексеев (83. Его сопровождали начальник морского отдела штаба Квантунской области контр-адмирал В.К.Витгефт и личный адъютант командующего капитан 2 ранга 3.Я.Ульянов, 4 офицера и 6 нижних чинов штаба, 5 человек прислуги, включая личных повара и камердинера.).

Днем 12 августа "Рюрик" снялся с бочки в бухте Золотой Рог, утром 16 августа, пройдя 1210 миль, отдал якорь на внешнем Порт-Артурском рейде. Е. И. Алексеев со свитой отбыл с корабля.

23 августа снялись с якоря крейсер "Боярин" и конвоируемые им миноносцы № 205, 206, 208. Они также должны были усилить морскую оборону Владивостока. Днем 1 сентября, обменявшись с "Рюриком" позывными, пришел с Балтики транспорт (учебное судно) "Океан", командир которого капитан 1 ранга Е. Р. Егорьев впоследствии удостоился особой похвалы начальника ГМШ за исключительно быстрый океанский переход. Следом за "Океаном" появился на рейде побывавший до этого во Владивостоке германский крейсер "Фюрст Бисмарк" (флаг вице-адмирала).

Утром 8 сентября "Рюрик" покинул Порт-Артур и 10 сентября прибыл в Нагасаки. На рейде застали канонерскую лодку "Гиляк", английские броненосец "Глори" (флаг полного адмирала) и крейсер "Левиафан", французский крейсер и четыре японских миноносца. Приступили с обоих бортов к погрузке угля, в местный русский лазарет отправили семь человек и приняли пять излеченных для доставки на эскадру. Днем 11 сентября, приняв на борт русского посланника барона Р. Р. Розена и секретаря миссии Б. К. Арсеньева, "Рюрик" снялся с якоря и пошел в Порт-Артур: необходимо было доставить дипломатов к наместнику. Через двое суток, проделав уже много раз отмеренные корабельными лагами мили, прибыли на внешний рейд Порт-Артура. Утром 16 сентября, снова приняЕ на борт посланника и его секретаря вышли в обратный путь (84 В эти дни царские дипломаты и наместник на Дальнем Востоке Е. И. Алексеев тщетно пытались "умиротворить" делавшуюся все более агрессивной Японию и в то же время не допустить ее в Маньчжурию, которую Россия хотела оставить "за собой". С инструкциями по этим переговорам и курсировал на "Рюрике" барон Р. Р. Розен.). 18 сентября по приходе на рейд Нагасаки обменя лись салютом с броненосцем "Кентукки" - флагманским кораблем американской эскадры, включавшей броненосец "Орегон", крейсера "Нью-Орлеан" и "Олбани". Здесь же стоял германский крейсер "Герта". В 17 ч 18 сентября барон Розен и секретарь миссии съехали с крейсера, а уже в 18 ч 25 мин "Рюрик" снялся с якоря. Сияющие зеленью сопки Нагасакской бухты видели его последний раз.

Командир 'Рюрика' капитан 1 ранга Е. А. Трусов

20 сентября, пройдя 635 миль, "Рюрик" вернулся в Порт-Артур. С "Петропавловска", возглавлявшего отряд броненосцев, приняли семафор, предписывающий "Рюрику" с утренней полной водой войти в бассейн на место "Полтавы". В 9 ч утра 21 сентября, пропустив выходившие на рейд "Новик" и "Полтаву", снялись с якоря, миновали Тигровый полуостров, повернули в бассейн и стали посреди него на две бочки. У северной стенки бассейна, левее и чуть впереди стоял под краном порта крейсер "Варяг", за кормой крейсера возвышалась белая громада трехтрубного учебного судна "Океан". Так в первый и последний раз на считанные часы сошлись на одном рейде три исторических корабля. На берег отправили наряды принимать уголь в баржи, с которых затем началась погрузка в угольные ямы крейсера. В этот день на крейсер прибыл новый его командир - Евгений Александрович Трусов. 48-летний бывалый тихоокеанец, он еще в 1895-1897 гг. служил старшим офицером на крейсере "Память Азова", в 1900-1902 гг. командовал минным крейсером "Всадник" и канонерской лодкой "Сивуч", а до назначения на "Рюрик" был командиром Квантунского флотского экипажа, исполняя обязанности начальника штаба командующего морскими силами в Тихом океане.

Пока "Рюрик" был занят дипломатической службой, все большие корабли эскадры во Владивостоке прошли докование, спешно принимали уголь и группами, и поодиночке выходили в Амурский залив для минных и артиллерийских стрельб, учебных высадок десанта, леерного сообщения с берегом с помощью ракет и выполнения множества других задач плановой боевой подготовки. Одних только торпедных выстрелов на ходу из аппаратов броненосца "Севастополь" сделано было до полусотни!

Никогда - ни ранее, ни потом - не собирался на рейдах Владивостока флот такой внушительной силы и численности. Пополненная новейшими кораблями, оживленная активной боевой учебой русская эскадра в своих отечественных водах демонстрировала миру готовность постоять за интересы России на Дальнем Востоке, за свое Приморье и право выхода в океан. Как и в прошлом году, велик был наплыв иностранных гостей. Не раз и не два гремели на рейде приветственные салюты разновременно прибывавших (в большинстве под флагами своих адмиралов) представителей европейских флотов в Тихом океане. Германские крейсера "Фюрст Бисмарк", "Герта", посыльное судно "Буссард", французские крейсера "Буже" и "Монткальм", итальянские "Витторо Пизани" и "Пьемонте", английские броненосец "Глори" (85 В 1916-1917 гг. вместе с крейсерами "Варяг" и "Аскольд", состоявшими в флотилии Северного Ледовитого океана, находился в Романове-на-Мурмане (Мурманск) для охраны морских путей сообщения.) и посыльное судно "Алякрити" всех их радушно принимали эскадра и город в эту последнюю мирную осень флота. Приходили совершавшие свои регулярные рейсы пароходы Добровольного флота "Киев" и "Херсон", деловито курсировали по рейду и уходили в море корабли Сибирской флотилии "Якут", "Тунгуз", "Камчадал", "Алеут", ледокол "Надежный"

(86 Построен в Дании в 1896 г. заводом "Бурмейстер и Вайн" под наблюдением К. П. Иессена для обеспечения ледовой навигации во Владивостоке. Выводил из льдов и владивостокские крейсера. После гражданской войны и интервенции был восстановлен и в 1924 г., переименованный в "Красный Октябрь", в качестве канонерской лодки совершил поход к о. Врангеля для подтверждения над ним суверенитета Советской России. С 1925 г. под названием "Капитан Давыдов" использовался как гражданский ледокол. В годы Великой Отечественной войны был в составе Тихоокеанского флота.). В конце августа в состав флота зачислили пароход Добровольного флота "Москва", переименованный в транспорт "Ангара".

23 августа под командованием контр-адмирала Э. А. Штакельберга в десятидневное крейсерство с заходом в Хакодате ушли крейсера "Россия", "Громобой", "Богатырь" (87 Третий после "Варяга" и "Аскольда" представитель новой серии 23-узловых средних бронепалубных крейсеров, развивающей серию "Диана" - "Паллада" - "Аврора". По прибытии на Дальний Восток предназначался в состав Владивостокского отряда крейсеров. Подробнее о крейсерах класса "Аврора" - "Варяг" - "Богатырь" - "Очаков" см. [15, 16] и кн. Л. Л. Поленова "Крейсер "Аврора"" (Л., 1987).) и "Аскольд".

Днем 10 сентября флот покидал Владивосток. Правую колонну броненосцев составили "Петропавловск" (флаг начальника эскадры), "Полтава", "Севастополь", левую - "Пересвет", "Ретвизан", "Победа". Впереди флота строем клина шли разведчики "Россия", "Громобой", "Богатырь"; "Аскольд" держался впереди строя, "Новик" - на правом траверзе флагманского корабля. К ночи закрыли все огни, пробили сигнал "Отражение минной атаки". Через полчаса по сигналу адмирала включили прожектора (ЦГАВМФ, ф. 870, оп. 1, д. 29173, л. 78.). Днем 11 сентября "Богатырь" и "Громобой" отошли влево и вправо на 15 миль. Вечером еще дважды играли отражение минной атаки.

В Желтом море с пересечением линии мыс Шантунг (Чэншань-цзяо) - о. Сэр Джемс Холл флот начал маневры: броненосцы, уклонившись к корейскому берегу, должны были скрытно подойти к Порт-Артуру для высадки десанта; крейсера, появившись у мыса Шантунг, отвлекали внимание обороняющихся. Целью маневров было проверить - может ли противник незамеченным подойти к Порт-Артуру в то время, когда в нем нет эскадры. Весь район маневров с ночи 15 сентября флот прошел без огней. Длительные тренировки и тщательный контроль обеспечили полную светомаскировку, а впервые примененная зеленоватооливковая (вместо белой) окраска броненосцев и вовсе поразила своей неожиданностью дозорные миноносцы "противника". Немедленно бросившиеся на них в атаку "Богатырь" и "Новик" обеспечили их условное "уничтожение". Без потерь все же не обошлось: оставшийся незамеченным "Внимательный" (командир лейтенант Симонов), сохранив выдержку, пропустил эскадру мимо себя и условными короткими свистками с расстояния около 400 м дал знать, что концевой броненосец "Победа" успешно им торпедирован. Других сил "противодействия" не оказалось, и 16 октября десант под прикрытием броненосцев и присоединившихся крейсеров был успешно высажен в бухте Кэрр.

В последующих "ночных боях" флот, отражая атаки миноносцев, подошел под стены крепости и, осветив ее прожекторами, снова скрылся в темноте. Утром 18 сентября, закончив маневры, корабли отдали якоря на внешнем рейде Порт-Артура. Фактическая высадка восьмитысячного десанта (вторая задача маневров) не состоялась - вновь обострившаяся политическая обстановка заставила наместника прервать маневры. Флот в ожидании развития событий сосредоточивался в Талиенване, куда после спешной приемки запасов прибывали корабли из Порт-Артура.

С такой же спешностью принимал свои запасы и "Рюрик": большие крейсера в соответствии с разработанным еще в 1902 г. планом военных действий должны были сосредоточиться во Владивостоке. Вот почему после авральной ночной погрузки "Рюрик" утром 22 сентября, после прощания экипажа с капитаном 1 ранга Н. А. Матусевичем, уже под командованием Е. А. Трусова вышел из Восточного бассейна на внешний рейд. Наутро 23 сентября на рейд вышли "Громобой" и "Россия"; "Богатырь" поджидал их в полной готовности. Днем по сигналу с "Петропавловска", выполняя последнее в жизни корабля эскадренное учение, пробили две "дробь-тревоги" (88 Вызов всех на места по боевому расписанию с заряжанием орудий боевыми снарядами осуществлялся сигналами "Тревога" - для артиллерийского боя, и "Атака" - для отражения атак миноносцев. Стрельбу начинали по сигналам "Короткая тревога" - для орудий больших калибров (включая и 75-мм) и "Открыть огонь" - для малокалиберных 37- и 47-мм пушек. Для заблаговременного приготовления артиллерии к стрельбе служили сигналы "Дробь-тревога" и "Дробь-атака", по которым у орудий выполнялись все действия, необходимые для стрельбы, включая и подачу боеприпасов, но орудия снарядами не заряжали. Для временного прекращения огня служили сигналы "Дробь" - для крупных орудий и "Перестать стрелять" - для малокалиберных. Стрельбу или учения кончали по сигналу "Отбой". По общему правилу все сигналы для правого борта подавались на барабане, для левого --на горне. Сигнал "Открыть огонь" подавался горном и относился к обоим бортам одновременно. К фразе каждого сигнала для лучшего запоминания подбирались соответствующие его смыслу слова. Так, в сигнале "Дробь" звучало предостерегающее: "Ждать, ждать, ждать".), закрепили все орудия по-походному. В 9 ч 45 мин вечера опробовали шпилевую и рулевую машины, в 10 ч 5 мин опробовали главные машины, подтянули якорную цепь (тогда ее называли канат) до 15 саженей. В 10 ч 30 мин с "России" приняли семафор "Искать неприятеля завтра утром". И вот последний уже цифровой рейдовый сигнал адмирала с позывными крейсеров - "Сняться с якоря"...

Четыре крейсера в строгом кильватере - "Россия", "Громобой", "Рюрик", "Богатырь", в еще в белой по-мирному окраске, всерьез готовились к встрече с противником, который каждый час мог появиться из-за мглистого, затянутого дождем горизонта. С утра 24 сентября пробили одну "дробь-тревогу", начали готовить корабль к бою, просвистали "прислуга по орудиям", первая вахта орудийных расчетов заняла свои места по боевому расписанию. Оставив справа о. Квельпарт, к вечеру 25 сентября вошли в Корейский архипелаг (89 Так по аналогии с Архипелагом Эгейского моря (Греческим) называли обширный островной район вблизи Юго-Восточного побережья Корейского полуострова.) и увеличили скорость до 14 уз. На ночь вторую вахту оставили спать у орудий. В 4 ч 15 мин 26 сентября разбудили команду и после молитвы и завтрака развели прислугу по орудиям. С напряженным до предела вниманием, увеличив скорость до 16 уз, вошли в сужающееся западное горло Корейского пролива. Слева за о. Каргодо - шхеры материка у Мозампо, где могли скрываться японские миноносцы, справа - в скалах о-вов Цусима притаилась японская военно-морская база Озаки. К 11 ч, пройдя параллель Фузана, вышли в открытое море.

Вечером с подходом к о. Дажелет (Мацусима, ныне Уллындо), слева от которого находился корейский берег с расположенным севернее портом Гензан, с "России" очередным семафором предупредили: "Тщательнее следить за горизонтом". Дажелет миновали ночью, и с утра, выйдя в самую широкую часть Японского моря, отряд три часа занимался эволюциями. В 4 ч дня, когда счетчик лага показывал 950 пройденных миль, часть снарядов, приготовленных у орудий, спустили в погреба. В 9 ч открылся маяк Скрыплева, прошли траверз о. Аскольд, в 10 ч вызвали прислугу к орудиям и погребам для уборки боеприпасов. В полдень 28 сентября под выстрелы крепости, салютовавшей флагу контр-адмирала на "России", вошли в бухту Золотой Рог, завершив 1170-мильный путь. Крейсера пришли в свою базу.

До конца октября с прежним напряжением корабли продолжали отрабатывать и совершенствовать свою боевую подготовку.

Ее успеху способствовали как общий высокий уровень постановки на эскадре артиллерийской и штурманской службы под руководством флагманских офицеров: артиллерийского-лейтенанта А.К.Мякишева и штурманского - подполковника корпуса флотских штурманов А.А.Коробицына (90 Погибли в составе штаба командующего флотом Тихого океана вице-адмирала С.О.Макарова при взрыве броненосца "Петропавловск" 31 марта 1904 г.), так и сложившиеся на крейсерах традиции неформального отношения к службе, которые создавала и поддерживала плеяда талантливых офицеров. Такими офицерами были и первые командиры "России" и "Громобоя" А. М. Доможиров и К. П. Иессен; немало преданных делу офицеров было и среди специалистов крейсеров. К ним, например, принадлежали плававший на "Рюрике" в 1903 г. лейтенант Г. В. Дукельский (91 Погиб там же.), автор обстоятельного разбора осенних предвоенных маневров эскадры в 1903 г.; старший офицер "Рюрика" капитан 2 ранга Н. Н. Хлодовский, опубликовавший в "Морском сборнике" такие глубокие исследования, как "Законы развития морской силы" (1898) и "Опыт тактики эскадренного боя" (1903); старший артиллерийский офицер "России" лейтенант барон В. Е. Гревениц, первый указавший на необходимость готовиться к значительно увеличенным (до 60 кб) дистанциям боя. Деятельность этих офицеров и их единомышленников способствовала развитию духа творчества и подлинно научной обоснованности в организации службы, воспитании личного состава и боевой подготовки их кораблей.

Уже в 1898 г. на "Рюрике" под руководством старшего артиллерийского офицера лейтенанта Ф. Р. Скорупо была составлена "Памятная книжка для патронных 6-дюймовых орудий крейсера 1 ранга "Рюрик"", в 1901 г. старший артиллерийский офицер (с 1901 по 1903 г.) "России" лейтенант К. А. Плансон разработал целый "Курс артиллерии для учеников-комендоров крейсера 1 ранга "России"". Замечательным был и опыт проводившейся в 1900 г. на "России" по инициативе лейтенанта Л. Б. Кербера военно-морской игры, разработанной известным английским историком и теоретиком, издателем ежегодного справочника кораблей мира Ф. Т. Дженом. Все участники игры были поощрены командиром А. М. Доможировым.

Прямым руководством к действию служила на крейсерах работа по обобщению опыта боевой мобилизации корабля под названием "Приготовление к бою, план организации управления артиллерийским огнем и боевые расписания крейсера "Россия"", выполненная еще в 1899 г. старшим артиллерийским офицером крейсера лейтенантом Е. В. Свенторжецким (92 Евгений Владимирович Свенторжецкий (1865-1905), в 1892-1897 гг. служил в Черноморском флоте, в 1897-1900 гг. плавал на крейсерах "Адмирал Корнилов", "Россия". В 1900-1901 гг.- старший флаг-офицер штаба начальника эскадры Тихого океана, в 1903 г.- адъютант главного командира Черноморского флота и портов Черного моря, в 1904 г. служил в ГМШ, с августа - старший флаг-офицер походного штаба командующего 2-й Тихоокеанской эскадрой 3. П. Рожественского. Пользовался особым доверием адмирала. Сохранились письма и донесения Е. В. Свенторжецкого, сознававшего нереальность надежд на победу эскадры над японским флотом. Погиб в Цусимском бою 14 мая 1905 г. на флагманском броненосце "Князь Суворов".). Эта работа вместе с подготовленными тогда же на "России" (с учетом опыта "Рюрика") и типографски изданными "Памятками" для комендоров и прислуги орудий каждого калибра и их погребов служила ценным подспорьем в боевой подготовке наряду с официальными наставлениями и правилами МТК, ГМШ и штаба начальника эскадры.

Вероятно поэтому, в отряде, не ожидая свыше никаких распоряжений, в первые же дни по приходе во Владивосток свезли на берег, как это и рекомендовалось в работе Б. В. Свенторжецкого, значительную часть деревянных поделок и предметов оборудования, чтобы в случае боя избавиться от остального дерева уже прямо на корабле.

О характере боевой подготовка и деятельности корабля того периода дают представление уже записи в вахтенном журнале "Рюрика". На крейсере периодически грузили уголь, возобновляя его полные запасы, щелочили котлы, снаряжали в порядке очередных занятий и доставляли для проверки адмиралом минные плоты, экзаменовали команду в знании семафора, свозили на берег десантные отряды с орудиями Барановского для практических стрельб из этих орудий. Регулярно практиковались в боевом освещении на рейде, проводили тренировки минеров подрывных партий и дальномерщиков. Корабли выходили в залив для эволюций, минных и артиллерийских стрельб, отрабатывали навыки и организацию всех видов подачи боеприпасов - в элеваторах, лебедками: "в электрическую", вручную, временными ручными талями. Случалось, штормовая погода опрокидывала спущенные на воду щиты, заставляла откладывать стрельбы. Осложнялись и поиски выстреленных торпед и подъем их на борт: на "Рюрике" волной о борт крейсера разбило шлюпку № 1 и ее вместе с пойманной торпедой едва успели подхватить талями. От сотрясений корпуса при боевых стрельбах не раз бились стекла и зеркала в рубках и каютах.

Десантный отряд на палубе 'Рюрика'

Подготовка была действительно приближена к боевой. И только установленный свыше расход боеприпасов оставался по-прежнему удручающе малым. На стрельбе по щиту в Амурском заливе 8 октября главная ударная сила корабля - 203-мм орудия сделали по три выстрела неснаряженными снарядами и только по одному снаряженным, то есть боевым. Соответственно 60 и 20 снарядов обыкновенного чугуна и 80 раздельных патронов к ним затратили на все шестнадцать 152-мм орудий (93 Послевоенные Правила артиллерийской службы на судах флота 1907 г. предусматривали для 120- и 152-мм орудий годовой расход по 40 боевых (3 стрельбы) и 70 практических (6 стрельб) выстрелов.). Еще скромнее был расход на второй "примерно-боевой" стрельбе, выполнявшейся в море всеми четырьмя крейсерами.

Два дня, с 22 по 23 октября, отряд в полном составе - "Россия", "Громобой", "Рюрик" и "Богатырь" - провел в Амурском заливе в стрельбах и совместном маневрировании. На ночь становились в заливе на якорь против Семеновского покоса, а с утра возобновляли эволюции со всеми (по сигналам адмирала) возможными вариантами поворотов и перестроений - на заданное число румбов, с заменой головного корабля и т. д.

Парусной гонкой шлюпок 29 октября совместные учения крейсеров завершились. 30 октября "Рюрик" вошел в док, а 31-го вместе со всеми крейсерами окончил кампанию. Наместник Е. А. Алексеев, который только что провел в Талиенване большой смотр флота, вынужден был из-за отсутствия кредитов вывести в резерв вместе с крейсерами и часть Порт-Артурской эскадры. Во Владивостоке на рейде остались под вымпелами лишь причисленный к отряду транспорт "Лена" (бывший пароход Добровольного флота "Херсон"), корабли Сибирской флотилии и пришедшее 9 октября из Порт-Артура учебное судно "Океан". Обстановка продолжала оставаться неспокойной, и поэтому вопреки обыкновению флаг начальника отряда на "России" не был спущен, остался в кампании и его штаб. Личный состав новейших кораблей отряда был пополнен (по-видимому, вместо уволенных в запас) за счет стоявшего в доке "Рюрика": на "Россию" перевели 14, на "Громобой" - 4, на "Богатырь" - 3 матросов.

Убедительным подтверждением высокой боеготовности крейсеров стала проверка, устроенная 18 декабря "Громобою". Находившийся, как и все корабли отряда, в 12-часовой готовности в резерве, он через пять часов после получения приказания вышел в море и отправился по назначению в Гензан. 21 декабря 1903 г. крейсер под командованием капитана 1 ранга Н. Д. Дабича возвратился во Владивосток и снова вступил в резерв (94 Это неожиданное для всех появление "Громобоя" в Гензане, а также слухи о походе остальных крейсеров заставили японцев отменить назначенную на 26 декабря отправку войск для оккупации Кореи.).

Такова была внешняя картина последних предвоенных дней активной боевой подготовки крейсеров. Интенсивная и разнообразная, она, как вскоре должно было выясниться, страдала и серьезными недостатками. В характере ее не могли не сказаться последствия экономии, просчетов и заблуждений верхушки флота во взглядах на его тактику и технику. Преодолеть их корабельные офицеры были не в силах.

Заданной свыше была знаменитая таблица 286 учений, в массе которых, подчас надуманных и архаичных (с минными плотами, воздушными змеями, ракетами для леерного сообщения с берега и т. п.) терялись те главные, от которых напрямую зависели боеготовность и боеспособность корабля. Нельзя было уйти и от регламентированных условности и имитационности в обучении стрельбе из орудий с жестким ограничением количества расходуемых боеприпасов, малой повторяемостью, ничтожной дистанцией и медлительностью практических стрельб, выполнявшихся на малой скорости корабля, по самодельным неподвижным, как правило, щитам, нисколько не соответствовавшим действительным размерам цели в бою. О создании на базах специальных служб, ответственных за сохранность и подготовку щитов для корабельных стрельб, не было еще и речи. Все заботы возлагались на корабли. Слишком далекой от реальных условий была и практика стрельбы из орудий ружейными пулями.

Все наставления по ведению боя ограничивались ст. 341 Морского устава, рекомендовавшего командиру в бою "сколь возможно следовать начертанному флагманом плану и его сигналам", а при расстройстве боевого порядка эскадры действовать "по своему соображению". В неприкосновенности со времен парусного флота оставалась во многом и организация службы и боевой подготовки корабля с сигналами на горне и барабане, хотя их, особенно барабан, нельзя было услышать в грохоте стрельбы. Потерян был и смысл украшавших все смотры общих водяной и пожарной тревог, поскольку они, требуя участия в них и комендоров, могли вызвать прекращение стрельбы в разгар боя. Только война заставила осознать прямой вред в бою от той армады шлюпок и катеров, что носили корабли: огромные, нависшие над орудиями тяжелые мишени, множившие разрывы вражеских снарядов, мешали стрельбе, своими обломками при взрывах поражали людей, пушки и технику, были постоянными источниками пожаров и, конечно, ко времени необходимости для спасения людей становились непригодными. Отказаться предстояло и от обыкновения раскатывать заранее пожарные шланги - в бою ко времени тушения пожаров они оказывались безнадежно иссеченными или обращенными в клочья разрывами и осколками снарядов. (Их позднее стали держать скатанными.) Аналогичные последствия ожидали в бою и не убранные вниз прожектора, и приготовленные к стрельбе минные аппараты, и прислугу противоминной артиллерии (на марсах и по бортам) и орудий нестреляющего борта.

Таблица 7. Скорость стрельбы (число выстрелов в минуту) на флотах мира перед русско-японской войной

Таблица 7. Скорость стрельбы (число выстрелов в минуту) на флотах мира перед русско-японской войной

1 Из работы В. А. Алексеева Скорость стрельбы. Спб, 1903.

2 Развитие тактики военно-морского флота. М.: Воениздат, 1979. Т. 1. С. 166.

3 ЦГАВМФ, ф. 427, оп. 10, д. 124, л. 18.

4 Война России с Японией 1905 г. Отчет о практических занятиях по стратегии в Николаевской морской академии в продолжение зимы 190?-1903 гг. Спб, 1904. С. 67. Приняты автором в качестве расчетных при вычислении огневых показателей русских кораблей во время войны.

5 210-мм 37-калиберные.

6 150-мм.

7 40-калиберные.

8 Английские 45-калиберные.

9 Данные В. А. Алексеева приняты автором в качестве расчетных.

Но главным изъяном предвоенной боевой подготовки были невнимание к скорости стрельбы из орудий (этот показатель в документах той поры нигде не упоминался), отсутствие опыта ведения огня на дальних расстояниях, неотработанность методов управления огнем (особенно эскадрой) и его сосредоточения в комплексе с управлением кораблем и маневрированием эскадры (табл. 7). Появившаяся перед самой войной замечательная но четкости и остроте выводов работа подполковника корпуса морской артиллерии В. А. Алексеева "Скорость стрельбы" (Спб., 1903) не могла поколебать застарелой самоуспокоенности - и здесь пришлось ожидать уроков от японцев. В войну вступили со старинной мудростью: "стреляй редко да метко". Фатальными последствиями грозило и отсутствие вот уже несколько лет предусмотренных решениями МТК, но так все еще не дошедших па флот горизонтально-базисных дальномеров и оптических прицелов. Имевшиеся к началу войны директивные документы, включая и Правила артиллерийской службы (1901), были значительным шагом вперед против Правил 1892 г., но и они новейших проблем управления огнем почти не затрагивали. Многие их пробелы устраняла, по отзывам специалистов, разработанная летом 1903 г. на эскадре Тихого океана лейтенантом А. К. Мякишевым новая редакция Правил при управлении и действии судовой артиллерией в бою и при учениях. Небольшая по объему (38 страниц), отпечатанная всего лишь в 50 экземплярах, она, несмотря на все ее значение, оставалась местным документом эскадры. Отзыв на нее в ГМШ в октябре 1903 г. только еще составлялся.

Стрельба на дистанции до (60-70 кб - вдвое больше официально признанной дистанции артиллерийского боя - предусматривалась в инструкции, которую в конце 1903 г. разработал флагманский артиллерист Владивостокского отряда крейсеров лейтенант барон В.Е.Гревениц (1872-1916). Но и на отработку этой инструкции времени уже не оставалось.

Не получили должного применения и развития на флоте идеи лейтенанта Н. Н. Хлодовского, предложенные в его замечательной работе "Опыт тактики эскадренного боя" (Морской сборник. 1903. № 4-7). (В молодости он был разжалован за связь с народовольцами из мичманов в квартирмейстеры. В дальнейшем был восстановлен в офицерском звании. Погиб в должности старшего офицера на "Рюрике".) Хлодовский углубил основные положения морской тактики как науки о бое, впервые обратив внимание на вопросы боя между отрядами и эскадрами кораблей и показав несостоятельность прежних взглядов на эскадренный бой как на серию преследующих общую цель боев одиночных кораблей. В работе устанавливались три основные фазы боя, подчеркивалась решающая роль выбора замысла действий в бою. В отличие от общепринятого линейного построения флота раскрывались преимущества предложенного глубокого его построения (со вторым эшелоном боевого порядка), делался вывод, что до окончания решающей стадии боя - артиллерийского состязания - торпедные и таранные атаки будут невозможны.

С работой Н. Н. Хлодовского перекликались положения выпущенного в 1903 г. труда японского генерального штаба под названием "Управление судовыми орудиями". Это было практическое руководство по боевой подготовке, боевой организации и готовности корабельной артиллерии, управлению артиллерийским огнем, ведению одиночных и эскадренных боев. О степени его новизны и конкретности говорит то, например, положение (установленное за 13 лет до вывода, сделанного англичанами по опыту Ютландского боя), что "в группах кораблей, входящих в состав эскадры и маневрирующих в бою в кильватерных колоннах, не должно быть более шести кораблей" (Павлович Н. Б. Развитие тактики военно-морского флота. Ч. 1. М., 1979. С. 301). Недалеко были они и от установленного после войны в русском флоте правила, что наибольший эффект сосредоточенной стрельбы по одной цели достигается не более чем тремя кораблями (при стрельбе с большего числа кораблей эффективность ее будет неуклонно падать из-за искусственного сдерживания темпа, обусловленного необходимостью дать каждому кораблю возможность следить за падением "своих" залпов при их корректировке). Такого всеобъемлющего руководства в русском флоте, как, впрочем, и в других флотах мира, к началу 1904 г. не было. Многому из новейшей тактики русским морякам предстояло учиться уже непосредственно в бою.