16.11.2014

Затонувшие сокровища Балтики

Не так давно, в мае 2014-го, у берегов Гаити археологи обнаружили обломки каравеллы "Санта-Мария", на которой Колумб открыл Америку.

К огромному сожалению исследователей, корабль, который находится на глубине 5 метров, уже успели разграбить подводные пираты. А годом раньше, в мае 2013-го, недалеко от острова Гогланд в Балтийском море водолазы подводного исследовательского отряда Русского географического общества нашли парусный линейный корабль "Лефорт", участвовавший в обороне Кронштадта в годы Крымской войны. На его палубе хорошо сохранились пушки, одна из шлюпок и главный штурвал, а в каютах — личные вещи моряков, холодное и огнестрельное оружие, посуда, корабельные приборы и шкиперское имущество. Место гибели линкора объявлено воинским захоронением и защищается международным законодательством. Но где гарантия, что этот исторический парусник, так же, как и "Санта-Марию", не разграбят?

Сколько вообще кораблей покоятся на дне Балтийского моря в пределах границ РФ, что на них ценного, как они охраняются? На эти и другие вопросы ответил Александр Ингилевич, специалист по подводной археологии, секретарь комиссии географии океана РГО, инструктор PADI, дайвер с 27-летним стажем, изучивший десятки кораблей-"утопленников".

— Балтику по праву можно считать морем затонувших кораблей. На сегодняшний день там зарегистрировано 26 703 таких судна, в том числе в российском секторе — более 10 тысяч единиц. Все они затонули в период с 1128 по 1947 год, и только половина охраняются государством. Как свидетельствует атлас затонувших кораблей Балтийского моря, который недавно составили российские ученые, в акватории Финского залива, например, находятся более 5 тысяч объектов. Из них 2,5 тысячи — суда, 1,5 тысячи – самолеты, а также лодки, машины, танки, тракторы, пушки и различное мелкое снаряжение. Четверть погибших кораблей относятся к русскому флоту, 19% — к немецкому, 17% — к английскому, 15% — к шведскому, 8% — к голландскому, 7% — к финскому. Остальное – норвежские, датские, французские, американские, итальянские, эстонские и латвийские суда. А самая большая концентрация погибших кораблей зафиксирована в Выборгском заливе, где в июле 1790 года произошло крупное сражение между флотами России и Швеции. Что интересно – из числа ста самых ценных кораблей на Балтике 8 находятся в наших водах.

— Говорят, что многие из этих кораблей и судов беззастенчиво разграбляют так называемые "черные дайверы", которые уносят оттуда ценные вещи и продают в частные коллекции. Это правда?

— Такие подводные кладоискатели, которые ищут на дне, так сказать, пиастры с затонувших галеонов, есть во всем мире, не только на Балтике. Защитить от них останки исторических кораблей очень трудно. И подводные пираты этим пользуются. Например, много чего ценного уже украли на эскадренном броненосце "Гангут", затонувшем 12 июня 1897 года в результате столкновения с каменной банкой в Выборгском заливе. Помимо личных вещей экипажа и офицеров, на этом корабле было (и остается) очень много частей из цветных металлов — меди, бронзы и т. д. С конца 1980-х на "Гангут" отправлялись целые грабительские экспедиции. Там один только парадный трап, спущенный с левого о борта, чего стоит — он весь медный, с декоративной отделкой и поручнями. А бронзовые турели от пушек? В этом смысле "Гангут" для "пиратов" – настоящее Эльдорадо.

Или другой пример — колесный пароход "Валаамо", затонувший во время шторма в 1982 года недалеко от поселка Моторный на Ладожском озере. В его корпусе и палубе немало дыр, а сам пароход во время кораблекрушения раскололся на две части, которые лежат в нескольких метрах друг от друга. У этого судна неплохо сохранились многие узлы и агрегаты, например, паровой котел, вентили и деревянные лопасти ходового колеса. Но сегодня с "Валаамо" пиратским способом уже растащено, кажется, все что можно – сняты даже иллюминаторы... То есть любой дайвер-любитель, погружающийся на этот пароход, считает своим долгом оторвать себе что-нибудь на сувенир только потому, что так делают все.

— Но ведь дайверы-ныряльщики технически грамотные, просто так в балтийские воды с аквалангом не погрузишься. Нужно пройти соответствующую подготовку, вложить деньги в экипировку, осуществление мини-экспедиции и т.д. Неужели среди таких людей находятся варвары?

— Одно дело — пройти обучение, купить снаряжение и выезжать, скажем, на такие вот тренировочные погружения выходного дня. А совсем другое – уважение к истории своей страны. Когда уважения нет, процветает пиратство.

— Есть ли на российской Балтике дайв-сайты?

— Формально – нет. Все затонувшие корабли в российской акватории Балтийского моря находятся либо в погранзоне, либо в зоне, которая подпадает под юрисдикцию компании Nord Stream AG, владельца и оператора газопровода "Северный поток". Погружаться там без специального разрешения нельзя, разве что в рамках официальных экспедиций. Ближайшие дайв-сайты есть только в Эстонии, Финляндии и других странах балтийского побережья.

— Какие из наших затонувших кораблей наиболее интересны?

— Для меня лично, конечно же, "Гангут" — единственный уцелевший крупный корабль старой Императорской эскадры, если не учитывать реконструированную "Аврору". Это последний броненосец, построенный для Балтийского моря. Мощная корабельная архитектура конца XIX – начала XX века впечатляет: этакий имперский бронеход, который, правда, непосредственно не участвовал в боях, а погиб во время шторма и лежит сейчас на глубине 27 метров на кромке фарватера. Корабль тонул в течение шести часов, но решение об эвакуации было принято буквально за 20 минут до конца. Поэтому с "Гангута" успели снять, по сути, только сейф из каюты капитана и главную икону из корабельной церкви — все остальное осталось на дне.

И корпус, и внутренние отсеки броненосца до сих пор по большей части находятся в неплохом состоянии: например, доски тиковой палубы, световые окна из красного дерева. Ходовая рубка над орудием главного калибра сделана в виде раковины — бронированной улитки с бойницами. Уцелели даже торпедные аппараты и бортовые пушки. Нос "Гангута" украшает деревянный герб Российской империи, крылья которого расходятся по бортам, из-под них выходят штандарты и знамена. А на большой царской короне под слоем осевшего ила можно различить следы позолоты. На носовом шпиле еще виден бронзовый знак британского завода-изготовителя. Корму венчает название корабля старославянской вязью.

Но многое, унесенное "пиратами", можно сказать, утрачено. Не так давно я увидел в интернете фото: сидит некий молодой человек, а перед ним на траве разложены вещи с броненосца — сервиз, офицерские тарелки из столовой и кают-компании. Тут же ленточка с надписью "Гангут", а внизу комментарий: мол, "в 2010 г. нами была организована экспедиция на предмет спасения предметов с "Гангута"...". От кого спасать? Зачем? И в чьей частной коллекции теперь эти реликвии?

— Какие у вас остались впечатления от погружения на "Гангут"?

— Во время разведывательных экспедиций по постановке на учет и паспортизации исторических подводных объектов я изучил "Гангут", что называется, от и до. Но каждый раз поражался, какая же там абсолютнейшая темнота, хотя хороший фонарь и пробивает ее метров на шесть. Но видно только то, что в луче фонаря. Это зрелище завораживает: сначала ты видишь вокруг лишь какую-то взвесь, будто из крупных снежинок, но на самом деле они не плавают, а висят в воде, как планктон. Обнаружить броненосец сразу, мягко говоря, нелегко: ты можешь знать это место, но все равно будешь плавать кругами, не находя ничего — такое случалось неоднократно. Холод, чернильная мгла, и ты висишь, будто в тяжелом космосе. А когда луч фонаря упирается в борт, либо в какую-то переломанную металлическую конструкцию на корпусе, с облегчением понимаешь: ну наконец-то нашел...

Впечатляют и шведские корабли, затонувшие во время Выборгского морского сражения 3 июля 1790 года недалеко от мыса Крестовый в Выборгском заливе - "Хедвиг-Элизабет-Шарлотта", "Энигхеттен", "Земира" и др. Почти все они сильно пострадали еще во время боя. Например, линкор "Хедвиг-Элизабет-Шарлотта" представляет собой развал деревянных конструкций, которые, тем не менее, неплохо угадываются на дне: борт с пушечными портами, детали такелажа, блоки, юферсы и т.д. Во время одной из экспедиций мы подняли с него шпигат — полую трубу, в которую с корабля сливались отходы. Он оказался забит мусором, который является для археолога настоящим сокровищем, почище всяких пиастров и золота. Там были осколки бутылок, посуды, и даже сидела мушкетная пуля, которая когда-то пробила шпигат, да так и осталась там. Именно профили донышек разбитых бутылок помогли подтвердить версию археологов, что это шведский корабль конца XVIII века.

Среди "утопленников" Балтики есть и российские клиперы "Джигит" и "Наездник", совершившие когда-то кругосветное путешествие, но закончившие свою историю на Транзундском рейде как мишени для военных кораблей Балтийского флота.

— Есть ли на российской Балтике затонувшие корабли с сокровищами? Находили ли вы что-то в этом смысле очень ценное?

— Мы – нет. Но рассказывают, что кто-то находил там золотые и серебряные монеты, фамильные драгоценности, шпагу с рукоятью, усыпанной драгоценными камнями. Может правда, а может нет. Если кто-то и нашел, то где все это? Говорят, что поднимали бутылки шампанского и коньяка 200-летней выдержки, которые продавались потом на аукционах за безумные деньги... У нашей экспедиционной группы, кстати, однажды тоже был такой "алкогольный" опыт. Мы обнаружили на дне небольшую финскую лодку с, видимо, контрабандным спиртным. Там было некоторое количество бутылок – вино, которое уже превратилось в уксус, и бутылки с ликером. Но мы так и не решились ничего попробовать. Некоторые бутылки просто повзрывались у нас в руках, когда их поднимали на поверхность...

На самом деле, балтийские морские глубины хранят еще великое множество тайн. Например, голландский корабль "Фрау Мария", который вез из Голландии груз произведений искусства, приобретенных Екатериной II для Эрмитажа и Царского Села, и потерпел крушение в 1771 года недалеко от Аландских островов. Сейчас он лежит на глубине 41 метр, возможно, скрывая в своем трюме коллекцию саксонского фарфора, золотых и серебряных статуэток, а также около 300 картин фламандских художников, среди которых могут находиться и полотна Рембрандта. Финны сначала хотели поднять этот корабль, но потом решили оставить все как есть.

— Почему?

— Потому что далеко не все творения человеческих рук, которые опустились на дно морское, имеет смысл поднимать наверх, если нет уверенности, что все будет достойным образом законсервировано, отреставрировано и сохранено. Лучший способ сохранить памятник — это оставить его на месте, как есть, до лучших времен. In situ, как говорят археологи. Например, нельзя забывать, что по международным законам любой рукотворный объект, пролежавший под водой больше 100 лет, является археологическим памятником. А объекты, пролежавшие больше 40 лет, считаются памятниками культуры или истории. Даже те корабли, которые затонули во время Великой Отечественной войны... Буквально недавно со дна Ладоги были подняты и выставлены на всеобщее обозрение, без консервации и реставрации, артефакты времен Второй мировой. Ну и что в этом хорошего? Эти предметы без должного ухода скоро могут разрушиться.

— Разве под водой они сохранились бы дольше?

— Конечно. Балтика — единственное море в мире, где затонувшие корабли могут сохраняться столетиями, в том числе и деревянные суда. В ее водах нет червя, разрушающего древесину, а глубокий ил, отсутствие кислорода и света, постоянная температура около 3-4 градусов тепла только консервируют и усиливают ее сохранность. Лучше всего сохраняются корабли, которые находятся на глубине больше 30 метров. Тем, что лежат на мели, конечно, крепко достается от бурь и штормов. Но от человеческих рук затонувшие корабли иногда разрушаются еще быстрее.

Источники:

1. rosbalt.ru