Шестой галс - на белых крыльях Родины

Прошло всего несколько дней, но всем стало ясно, что с советскими парусниками приходится считаться, как с первоклассными мастерами.

Газета "Рома", 3 сентября 1960 г.

В главном зале Центрального военно-морского музея в Ленинграде у входа на почетном месте на невысоком постаменте стоит небольшое старинное суденышко - знаменитый ботик Петра I. Тысячи посетителей с большим интересом осматривают "дедушку русского флота", не подозревая, однако, что этот ботик, найденный юным Петром среди всякой дворцовой рухляди, сваленной за ненадобностью в сарай, можно назвать и "дедушкой русского парусного спорта". На нем будущий царь познал "прелести морской потехи" в плаваниях сначала по Яузе, а потом и на Плещеевом озере во главе "потешной флотилии".

Полюбив морское дело и став одним из лучших моряков своего времени, Петр правильно понял, что будущее России лежит на берегах морей, ее омывающих. Однако нелегко было сломать устоявшиеся сухопутные традиции боярской Руси. Озабоченный большими трудностями в строительстве флота и нехваткой хорошо подготовленных моряков, Петр всеми средствами старался заинтересовать народ мореплаванием.

В развитии идеи о приобщении своих подданных к мореплаванию Петр обратился к малым судам, как к средству, уже им испытанному, для обучения и подготовки моряков. Рассудив, что чем красочнее, праздничнее будут происходить плавания и учения нового потешного флота, тем больше найдется охотников, Петр издал в 1713 году указ, которым "...для увеселения народа, наипаче же для лучшего обучения и искусства по водам и смелости в плавании..." учреждался "...потомственный Невский флот".

Через три года после издания указа о Невском флоте, в 1716 году, в устье реки Фонтанки, на правом ее берегу, Петр заложил "Партикулярную верфь" специально для постройки и ремонта небольших парусных и гребных судов.

Организация Невского флота была завершена в 1718 году, когда на "Партикулярной верфи" - праматери современных верфей спортивного судостроения - было построено "...к дому Его Императорского Величества для раздачи по указам всякого чина людям" около полутораста парусных яхт и буеров^*, прогулочных барж и не больших парусно-весельных лодок-вереек.

^* (Так назывался в то время один из типов легких парусных судов.)

12 апреля 1718 года Петр подписал указ, которым 141 судно было передано "безденежно в вечное и потомственное владение" различным учреждениям и отдельным лицам с непременным условием содержать полученные суда в порядке. В числе тех, кто получил суда по этому указу, было немало сподвижников Петра в его ратных и флотских делах. Но значительно больше было тех, кто ранее и не помышлял о морских плаваниях. Наряду с такими государственными Деятелями, как герой Гангута генерал-адмирал Апраксин, фельдмаршал Шереметьев, адмирал Корнелий Крюйс и "корабельный мастер доброй пропорции" Федосей Скляев, владельцами судов Невского флота оказались боярин Стрешнев, псковский архиерей, лейб-медик Блюментрост, а также правительствующий сенат, синод, иностранная коллегия, Невский монастырь и другие присутственные учреждения. Для командования Невским флотом Петр учредил должность "комиссара", на которую назначил стольника Потемкина. Тем же указом Петр, подчеркивая особое положение Невских судов, повелел "освободить яхты от всяких неудобств и платежей вообще и досмотров", а также утвердил флаг и "Устав, или инструкцию" для Невского флота. Этот собственноручно составленный Петром интереснейший документ требовал от владельцев судов активного участия в "экзерцициях" Невского флота, сообщал сведения об устройстве яхт и других судов, давал необходимые указания по их ремонту и содержанию, по различным вопросам морской практики и совместного плавания.

Четко определяя назначение судов Невского флота, "Устав" требовал, чтобы "на тех судах ничего тяжелого, а именно кирпичу, извести, дров и протчего, от чего может маратца, не возить. ...Ибо сии суды даны, дабы их употреблять так, как на сухом пути кареты и коляски, а не как навозные телеги". И далее обязывал "по вся воскресенья в указанном часу выехать к назначенному месту, где комиссар определит... А понеже не все компас знают, того ради в указанный час должен комиссар в шести местах флаги поднять., тогда тотчас всякому ехать в назначенное место и явиться к комиссару... и потом ездить в указанном месте... лавирами, полу и фордовин-дом для обучения, а по домам - не раньше чем флаг на мачте Невского адмирала будет спущен... На сей экзерциции вольны хозяева быть или не быть каждый раз... а посылать, у кого есть, детей и сродников, а у кого нет - людей^*, под штрафом: впервые три рубля, а за протчия - вдвое..."

^* (Из числа крепостных или вольных слуг.)

Как видим, обязанности владельцев невских судов были несколько шире, чем простое содержание их в порядке. На первых порах многие владельцы, главным образом из тех, что "не все компас знают", старались уклониться от обязательных сборов и тренировок. Но Петр, принимавший личное участие почти во всех выходах Невского флота и аккуратно исполнявший на своей яхте все сигналы "невского адмирала" (как неофициально прозвали Потемкина), строго взыскивал с нерадивых независимо от заслуг и рангов, штрафуя и наказывая их в полную меру уставных требований.

Празднично выглядела Нева в дни выходов Невского флота. Нарядные, блестящие свежей краской яхты, богато украшенные, большие прогулочные гребные суда - баржи, изящные, легкие на ходу верейки и сверкающие белоснежными парусами буера по командам и сигналам Невского адмирала строились в кильватерные колонны и под звуки музыки спускались по Неве в Финский залив. С каждым занятием Невский флот из разнородной массы судов все больше и больше превращался в настоящий флот в миниатюре. Невские капитаны и матросы с каждым днем все увереннее выполняли необходимые маневры, управляли парусами, все лучше и лучше познавали искусство вождения парусных судов.

Конечно, не все, кто водил суда Невского флота, оказались впоследствии на командных должностях флота.

Но основное было сделано: не столько офицерскими кадрами, сколько хорошо подготовленными матросами, теми кто сидел на шкотах и на веслах, пополнялись корабли Балтийского флота во время очередных рекрутских наборов.

Так 250 лет назад в России родилось и в течение нескольких лет существовало учреждение, удивительно похожее на современные яхт-клубы. Невский флот, разумеется, не был яхт-клубом в нашем понимании: ведь клуб - это добровольное объединение людей, имеющих общие интересы. А большинство участников "невских экзерциций" объединяло лишь желание ускользнуть от недремлющего царева ока и его знаменитой дубинки. Но как внешние формы (наличие специально построенных судов, особая форменная одежда для экипажей, свой флаг и устав), так и цели этой затеи Петра (организация и подготовка людей, знающих парусное дело, в сочетании с отдыхом и развлечением на воде) позволяют считать Невский флот прямым предшественником современных яхт-клубов, хотя его деятельность имела чисто прикладной характер.

Журнал "Морской сборник" в 1849 году справедливо отмечал, что Невский флот "будет постарее всех европейских яхт-клубов", но, "учрежденный довременно и насильственно, он мог существовать только при его (Петра) воле". Со смертью Петра I эта весьма полезная органи зация распалась. Преемники быстро забыли его заветы о развитии и укреплении флота. Невские суда, не призываемые больше к "экзерцициям", гнили и разваливались на подворьях владельцев.

Только через 125 лет, в 1846 году, возродилось в России любительское плавание под парусами^*. Инициаторами возрождения явились петербургские дворяне-англоманы, намерение которых создать по примеру англичан яхт-клуб было с интересом встречено и поддержано группой офицеров русского флота. Последние представляли собой ту передовую часть морского офицерства, для которой судьба русского флота и его прогресс были кровным делом. Они прекрасно понимали, что развитие отечественного мореплавания требует совершенствования и популяризации морского дела в стране. Вот что писал в 1848 году журнал "Морской сборник" по поводу открытия первого в России яхт-клуба:

^* (Под любительским плаванием понимается всякое плавание, не имеющее торгового, промыслового или военного назначения.)

"...подобное учреждение знакомит общество с морем и морскими людьми, судостроение поощряется, образуются отличные матросы, все ремесла, принадлежащие морскому делу, совершенствуются...".

1 мая 1846 года состоялось официальное утверждение "Положения о Санкт-Петербургском Императорском яхт-клубе" и его флага, а 25 сентября того же года был утвержден и устав яхт-клуба.

Среди почетных членов - учредителей Императорского яхт-клуба были известные русские моряки, флотоводцы и мореплаватели, такие, как первооткрыватели Антарктиды адмиралы Ф. Ф. Беллинсгаузен и М. П. Лазарев, один из основателей русского географического общества вице-адмирал Ф. П. Литке, адмиралы П. С. Нахимов и В. А. Корнилов.

По первоначально утвержденному уставу в члены Императорского яхт-клуба мог вступить каждый русский дворянин, обязующийся иметь или приобрести в течение года судно водоизмещением не менее установленной величины, равной 5 ластам, которое не имело бы торгового значения.

Поскольку дворяне не могли сами стоять у руля или, скажем, заниматься постановкой парусов, то их яхты комплектовались либо военными моряками (как правило, офицерами и матросами гвардейских экипажей), либо вольными шкиперами и матросами. Таким образом, член Императорского яхт-клуба имел не только свою собственную яхту, но и подчиненный ему экипаж, обязанный содержать судно в должном порядке и управлять им в плавании или гонке.

Основным занятием членов петербургского яхт-клуба были плавания - как эскадренные, так и одиночные, причем, как мы уже знаем, очень часто дальние. Гонки же служили средством проверки морской выучки яхтенных экипажей и выявления ходовых и мореходных качеств яхт различных конструкций для дальнейшего их совершенствования.

Первая в истории русского парусного спорта гонка яхт, организованная и проведенная Императорским яхт- клубом, состоялась 8 июля 1847 года в Финском заливе. Участвовало в ней три шхуны и четыре тендера. Ввиду небольшого числа участников гонка была общей.

Дистанция этой гонки была расположена в трех милях к западу от Толбухина маяка и имела вид ромба (см. стр. 41). В каждой из вершин был поставлен на якорь корабль: три из них служили поворотными знаками ("маячные суда"), четвертый - бриг "Казарский" - судейским, или, как тогда говорили, "адмиральским", судном, на котором находился главный судья гонок контр-адмирал Шанц.

На стартовой линии, расположенной перпендикулярно к направлению ветра, было поставлено семь бочек, с которых и стартовали участвующие в гонке яхты.

Момент окончания гонки для каждой яхты фиксировался при пересечении линии финиша, за которую принималось направление с адмиральского судна на восток. Время прохождения дистанции отмечалось по хронометру с точностью до секунды.

Гонку и приз "Серебряная ваза" выиграл тендер "Варяг", прошедший 24-мильную дистанцию за 3 часа 45 минут 10 секунд. Второй на финише была шхуна "Русалка", отставшая от "Варяга" на 8 минут 52 секунды.

Гонки следующего, 1848 года проводились на той же дистанции, но по более широкой программе и с большим количеством участников: две раздельные гонки для группы тендеров (пять) и группы шхун (шесть яхт).

Приз этой гонки - серебряный ковш с надписью "В морских гонках преуспевшему"-выиграл тендер "Орианда", который принадлежал почетному члену Императорского яхт-клуба, главному командиру Черноморского флота и портов адмиралу М. П. Лазареву и который пришел в Кронштадт из Николаева специально для участия в гонках. Вторым финишировал победитель гонок 1847 года тендер "Варяг". Победительницей гонки шхун и одновременной гонки на абсолютное время между тендерами и шхунами оказалась шхуна "Джоржиан", которая, закончив гонку целым часом раньше своих соперников - шхун "Царица" и "Виктория", - выиграла сразу два приза: для шхун - серебряную скульптурную группу "Нева" и за достижение лучшей скорости - серебряный бюст Петра I.

Интересны состязания 1849 года. В этой гонке впервые в России была применена треугольная дистанция на ставшем теперь традиционном месте - у Толбухина маяка. Несмотря на сломанную ветром стеньгу и порванные паруса, первым закончил гонку и выиграл приз - "Турий рог" - тендер "Варяг". Его экипаж продемонстрировал не только хорошие ходовые качества судна, но и отличную морскую выучку.

Первая в истории русского парусного спорта международная встреча состоялась в 1852 году между членами Императорского яхт-клуба и английскими яхтсменами, посетившими в это время Петербург. Первая гонка, в которой участвовали три русские и две английские яхты, была проведена на дистанции 15 миль между Петергофом, Кронштадтом и Невским плавучим маяком. Выиграла эту гонку английская яхта "Вар Игл". Вторая гонка, крейсерская, состоялась на стомильной дистанции в Финском заливе. В ней участвовали пять русских и шесть английских яхт. Крейсерскую гонку также выиграли англичане - на шхуне "Клеймор". Лучшие ходоки Императорского яхт-клуба "Джоржиан" и "Варяг" были соответственно третьей и шестым. Победа английских яхтсменов была закономерной - они имели больший опыт.

Императорский яхт-клуб немало сделал для того, чтобы одинаково хорошо развить как прикладную, так и спортивную сторону парусного спорта. Его активная деятельность продолжалась почти двенадцать лет и закончилась вскоре после Крымской войны (1853-1856 гг.), когда основное внимание всех государств, в том числе и России, было обращено на строительство флота парового. Интерес к парусному спорту, как к стимулу совершенствования парусного флота, резко упал. Проведя в 1859 году последнюю гонку, Императорский яхт-клуб постепенно превратился в фешенебельное собрание высшей аристократии, не имеющей к спорту никакого отношения, и так просуществовал до Великой Октябрьской революции. К концу своего существования Императорский яхт-клуб насчитывал всего 11 судов, из которых только четыре яхты были парусными.

Летом 1858 года три петербуржца - энтузиасты-любители гребли и паруса - В. Познанский, И. Вилькинс и Ц. Кавос, которые не могли быть членами Императорского яхт-клуба, решили объединиться для совместных занятий любимым спортом. Избрав своей резиденцией наемную дачу на Черной речке, они организовали кружок, названный ими "Матрос на все руки". В него вошли семь человек. Этот кружок и явился тем зародышем, из которого через несколько лет развился крупнейший в Петербурге и царской России яхт-клуб.

Организаторы кружка старили перед собой скромную задачу: создать "на паях" такое общество, которое могло бы дать его членам возможность организовать здоровый отдых на воде в сочетании со спортивными занятиями. Уже в 1859 году на общем собрании членов, число которых достигло сорока, кружок был переименован в Невский яхт-клуб. А 14 марта 1860 года новый яхт-клуб был официально утвержден правительством и получил название "Санкт-Петербургский речной яхт-клуб"^*.

^* (Ныне яхт-клуб Балтийского морского пароходства.)

Речной яхт-клуб был значительно доступнее императорского, поэтому число его членов росло из года в год и к 1864 году стало более двухсот.

С 1864 года Речной яхт-клуб ежегодно проводил по три гонки для судов разных категорий. "Малая гонка" устраивалась для парусных шлюпок, трехмильная дистанция для которых устанавливалась на Средней Невке. В "Средней гонке", на дистанции 6 миль, расположенной у Елагина маяка, участвовали открытые и полупалубные ботики. В Невской губе проводилась "Большая гонка" для яхт на дистанции до 12 миль.

Интерес к Речному яхт-клубу побудил его руководителей начать в 1873 году издание "Памятного листка С.-Петербургского Речного яхт-клуба". Это первое в истории русского парусного спорта периодическое издание приобрело популярность и уже с 1874 года было преобразовано в еженедельный журнал "Яхта". В том же году Речным яхт-клубом были изданы "Сигнальная книжка С.-Петербургского речного яхт-клуба", новые "Правила для гонок" и переведенное с английского языка руководство по парусному спорту "Моряк-любитель" Вандердекена.

Вслед за Речным яхт-клубом стали, буквально как грибы после хорошего дождя, возникать яхт-клубы в больших речных и морских городах. За сорок лет (с 1860 по 1900 г.) в России стало 68 яхт-клубов.

Московский Речной яхт-клуб (1867 г.)^*, Петровско-Воронежский (1875 г.), Черноморский (Одесса, 1876 г.), Саратовский (1876 г.), Рижский (1869 г.), Иркутский гребной и парусный клубы (1885 г.), Севастопольский (1886 г.), Киевский (1887 г.), Эстляндский (Ревель, 1889 г.), Азово-Донской (1893 г.), Таганрогский яхт-клуб (1908 г.) - вот далеко не полный перечень русских яхт-клубов к началу нашего века! Только в Петербурге было организовано еще несколько яхт-клубов, в том числе Невский яхт-клуб^**, С.-Петербургский парусный кружок (впоследствии клуб), Гаванское парусное общество, Стрельнинский парусный клуб.

^* (В скобках указан год основания.)

^** (Ныне яхт-клуб ВМФ.)

По инициативе Невского яхт-клуба в 1897 году в Петербурге был созван Первый Всероссийский съезд любителей и деятелей яхтенного и вообще водного спорта, на который съехались 114 представителей из разных городов. Цель его была создать общероссийскую парусную организацию. На этот съезд возлагались большие надежды. Однако результаты его были восприняты довольно равнодушно, все рассмотренные вопросы остались простыми пожеланиями, и ни один из них не вошел в практику работы яхт-клубов. Даже самая простая рекомендация съезда - о необходимости применения в плаваниях семафорной сигнализации не была принята во внимание.

Эта первая попытка объединить русские яхт-клубы в единую национальную организацию и создать между ними прочные деловые и спортивные связи закончилась неудачей. Иначе и не могло быть, так как все существовавшие яхт-клубы, парусные общества и другие организации жили "каждая своей обособленной жизнью, на манер отдельных государств", вели "каждая свою "политику", нередко становясь даже в явно враждебные друг к другу отношения"^*.

^* (Журн. "Яхта", 1908, № 64, Спб.)

Толчком к объединению русских яхт-клубов послужили Олимпийские игры 1912 года, к участию в которых допускались только представители национальных спортивных союзов. В марте 1912 года был создан Российский парусный гоночный союз, через три недели (7 апреля) он стал членом Международного союза парусных соревнований (ИЯРУ).

Олимпийские гонки 1912 года проводились в Стокгольме. По условиям стокгольмских гонок каждый национальный союз должен был выставить по две яхты 12-, 10-, 8- и 6-метрового класса. Несмотря на тщательную подготовку, РПГС смог послать в Стокгольм четыре яхты вместо восьми: 10-метровые яхты - "Галлия II" и "Тарпон II" и два восьмиметровика - "Норман" и "Былина". "Галлия II" (рулевой Я. Шомакер, СПБ Речной яхт-клуб) вернулась в Россию с бронзовой медалью. Остальные выступили неудачно. "Норман" оказался на 5-м месте, "Былина" разделила со шведской яхтой 6-7-е места, а "Тарпон II" вообще в гонках не участвовал.

Яхта 'Галлия-II'- призер Стокгольмской олимпиады

Могли ли русские яхтсмены, даже в таком составе, выступить лучше? Да, и четыре яхты могли бы принести победу. Старейший советский яхтсмен мастер спорта адмирал Ю. Пантелеев побывал на Стокгольмской олимпиаде в качестве юнги на яхте "Руслан". Вспоминая эту гонку, он пишет: "Анализируя результаты олимпийских и международных гонок в Швеции, приходишь к выводу, что они у русских яхтсменов могли быть значительно лучшими, ибо у нас были отличные яхты и хорошие рулевые, но не хватало четкости, организованности, воли к победе и чувства ответственности. Отсюда опоздание с записью на гонку, падение с яхты матроса, опоздание к старту или вообще безосновательные отказы от гонки. Но для начала было неплохо - одна олимпийская бронзовая медаль и по два первых приза двум яхтам на международной гонке"^*.

^* (Ю. А. Пантелеев. Стокгольм, год 1912. В сб.: "Катера и яхты", № 5 (45), 1973, стр. 74-77. Упоминаемые международные гонки проводились одновременно с олимпийскими.)

В ноябре 1913 года в одной из статей, анализирующих результаты русских яхтсменов в олимпийских гонках, было отмечено, что неудачное выступление должно вызвать "естественное и справедливое следствие - необходимость общедоступности, демократизации спорта". Но решить эту задачу в царской России было невозможно.

Только после Октябрьской революции парусный спорт в России смог превратиться из модного занятия не знающих, куда девать свое время и деньги, богатых "любителей" в один из любимых видов спорта советской молодежи, стать школой мореплавания, отличным средством отдыха и укрепления здоровья.

Советский парусный спорт получил в наследство очень небольшое количество спортивных судов. Разруха, сильно подорвавшая хозяйство молодой Советской республики, не миновала и яхт-клубов. Значительная часть яхтенного флота была увезена хозяевами-эмигрантами за границу, много судов потеряло своих владельцев и, оставшись без надлежащего ухода, погибло или требовало капитального ремонта.

И когда в начале 20-х годов группы любителей под руководством таких энтузиастов, как Н. Людевиг в Ленинграде, Н. Мясников в Самаре, И. Карпов и А. Архипов в Кронштадте, И. Ман в Саратове, и других взялись за восстановление парусного спорта в стране, перед ними встала задача в буквальном смысле создавать заново.

С первых же дней Советской власти яхтсмены получили и поддержку государства. В тяжелые для молодой республики годы борьбы с иностранной интервенцией и белогвардейшиной, когда ленинский лозунг "Социалистическое отечество в опасности!" требовал от каждого предельного напряжения всех сил, вновь отчетливо проявилось прикладное значение парусного спорта.

Всеобщее военное обучение, введенное в 1918 году, призвано было обеспечить первоначальную военную и морскую подготовку пополнения для Армии и Военно-Морского Флота. Молодежь, входившая в состав морских территориальных отрядов Всевобуча, с успехом обучалась гребле и плаванию под парусами.

Активисты Всевобуча вели военно-морскую подготовку, пропаганду парусного спорта, знакомили с ним население. Например, созданный в 1920 году Центральный спортивный клуб при Саратовском Всевобуче явился первым камнем, заложенным в фундамент спортивной работы волжских парусников.

В 1923 году, когда Всевобуч выполнил свою задачу, он был упразднен. Вся спортивная работа, все спортивные сооружения были в 1924 году переданы профсоюзным организациям, которые к середине 20-х годов вместе с комсомолом успешно завершили все восстановительные и организационные работы в яхт-клубах. Парусный спорт получил признание и завоевал сердца многих юношей и девушек. Из года в год росло число яхтсменов, все больше и больше яхт, восстановленных, капитально отремонтированных, сделанных своими руками, выходило на морские и речные просторы.

Парусные гонки в 20-е годы были редкими, и не от того, что не было желающих помериться силами на гоночной дистанции, а из-за того, что яхт было все-таки мало, да к тому же они были разнотипными. Поэтому первые соревнования на первенство СССР по парусу, организованные в 1924 году в Ленинграде, были проведены на военно-морских шлюпках, шестивесельных ялах, или, как их обычно называют, шестерках. Так как на приглашение участвовать в этом первенстве не откликнулись ни черноморцы, ни волжане, то их участниками оказались представители ленинградских яхтсменов, военные моряки Балтийского флота и курсанты военно-морских училищ. Первым чемпионом СССР по парусному спорту стал рулевой шлюпки яхт-клуба ЛОСПС Б. Лобач-Жученко.

Впервые советские яхтсмены разных городов встретились в 1928 году на Первой Всесоюзной спартакиаде, в программу которой были включены парусные гонки на килевых яхтах, на швертботах, парусных байдарках и военно-морских шлюпках. Они проводились в Финском заливе, где дистанция для килевых яхт располагалась на Петергофском рейде, а для швертботов - в районе Сестрорецка, по системе гонок с пересадкой экипажей. Среди участников особым мастерством гонок на швертботах выделялись волжане. Чемпионом Спартакиады на швертботах стал представитель Самары Н. Мясников. На килевых яхтах лучше всех гонялись спортсмены-ленинградцы, Звание чемпиона среди яхтсменов, выступавших на килевых яхтах, завоевал А. Бальсевич из Кронштадта.

После Спартакиады развитие советского парусного спорта получило новое, определенное направление.

Созданная в 1930 году при Всесоюзном совете физической культуры и спорта при СНК СССР секция по водным видам спорта объединила гребцов, пловцов, любителей водно-моторного спорта и яхтсменов. И хотя в работе клубов постепенно исчез разнобой, наладилась массовая подготовка яхтсменов, все же полноценно руководить парусным спортом эта секция не могла.

Только с, 1936 года, когда была создана Всесоюзная секция парусного спорта^*, началось, по существу, организованное и планомерное становление советского парусного спорта. Секция разработала единые правила парусных соревнований, установила стабильный гоночный календарь, создала программы подготовки яхтенных рулевых и капитанов и "Положение" об их квалификации, было налажено строительство яхт в Ленинграде и на Волге.

^* (С 1959 г. - Федерация парусного спорта СССР.)

В том же, 1936 году в Ленинграде состоялся второй чемпионат СССР по парусному спорту, в котором приняли участие представители шестнадцати городов. На этот раз гонки проводились на яхтах и швертботах, построенных в соответствии с требованиями советской классификации. В гонках на швертботах класса М-20 чемпионом страны вновь стал Н. Мясников, а на килевых яхтах класса Л-60 - молодой ленинградский яхтсмен И. Матвеев. Разыгрывалось и командное первенство, его выиграла команда ленинградских яхтсменов. Второе место заняли кронштадтцы. Далее шли представители Архангельска, Мурманска, Куйбышева, Перми и Одессы.

Слово о чемпионе. Сын потомственного моряка, Иван Матвеев рано познакомился с парусом и полюбил его. Десятилетним мальчишкой он попал в 1924 году на яхту к одному из опытнейших капитанов Н. Щепкину.

Юнга оказался не только старательным и расторопным, но и очень любознательным. За несколько лет Ваня Матвеев прошел отличную парусную школу и в совершенстве постиг трудную науку побеждать в гонках. К 18 годам он уже был подготовлен к экзаменам на яхтенного капитана и рулевого яхты на гоночной дистанции.

Хорошая морская выучка, природный талант, удивительное "чувство ветра" и наблюдательность сделали путь Матвеева к вершинам мастерства чрезвычайно стремительным. Буквально не переводя дыхания., юноша пробежал все четыре ступеньки существовавших в ту пору спортивных разрядов.

Свою первую и значительную победу Иван Матвеев одержал в разряде "новичков" в гонках на первенство

Ленинградской области в 1930 году. Имея разряд "юниора", Матвеев выиграл первенство области в 1931 году и перешел в разряд "сеньоров". А через год он уже "мастер". И в этом качестве стал первым в области. Первый из ленинградских мастеров Н. Ю. Людевиг, проигравший одну из гонок Матвееву, назвал его восходящей звездой парусного спорта. И оказался прав.

Одиннадцатикратный победитель чемпионатов страны и многих гонок в стране и за рубежом, четырехкратный чемпион страны по буерному спорту - таков итог многолетней спортивной жизни первого заслуженного мастера спорта среди яхтсменов, мастера спорта международного класса, судьи всесоюзной категории, кавалера боевых орденов Ивана Петровича Матвеева. Переходящий приз им. И. П. Матвеева, который ленинградские яхтсмены разыгрывают в традиционных гонках, - лучшее признание спортивных подвигов сильнейшего яхтсмена страны.

И сейчас капитан учебной шхуны "Ленинград" o И. Матвеев не расстается с морем. Теперь уже под его руководством постигают азы парусной науки юные воспитанники детской спортивной школы, новое поколение ленинградских яхтсменов.

1937 год стал годом рождения парусного спорта в Москве. В Зеленой гавани просторного Клязьминского водохранилища, на базе ЦВМК им. Баранова, обосновался первый столичный яхт-клуб. Вслед за ним появились яхт-клубы ДСО "Спартак", "Водник", яхт-клуб ВЦСПС (ныне "Труд"). Много сил и энергии вложили в организацию московских яхтсменов энтузиасты П. Леонтьев, Б, и М. Лобач-Жученко, Н. Миклашевский, В. Делакур, Р. Шапошников, Д. Зворыкин, Н. Григорьев, Л. Сухов, Н. Адамович, Г. Кравец. В семье московских яхтсменов в 30-50-х годах выросли известные мастера парусных гонок Ю. Хитун, Е. Сахарова, К. Александров, Ю. Шаврин, Е. Архангельская, М. Козинцева, А. Чумаков, Т. Пинегин и многие другие.

На третье, последнее предвоенное, первенство СССР в 1938 году в Ленинград съехалось 180 яхтсменов из девятнадцати городов страны. В гонках швертботов чемпионами СССР опять стали волжане - А. Куликов (Куйбышев, класс одиночек Ш-10) и Н. Селаври (Саратов, класс М-20). Первенство в классе Л-60 второй раз выиграл И. Матвеев (Ленинград).

Кроме чемпионатов СССР, крупные календарные соревнования устраивались в Ленинграде, Москве и других городах. Очень популярной была Поволжская регата. Стала традиционной и Московская регата. В обычай вошли классные гонки в день Военно-Морского Флота и гонки с пересадкой рулевых на первенство городов, республик, спортивных обществ.

К 1941 году парусным спортом в нашей стране занимались уже многие сотни спортсменов. Ленинградские и молодые московские яхт-клубы, речные яхт-клубы Куйбышева, Саратова, Горького, яхт-клубы Военно-Морского Флота в Кронштадте и Севастополе, клубы Одессы и Николаева воспитали немало отличных яхтсменов, мастеров паруса.

В годы Великой Отечественной войны многие яхтсмены сражались на малых судах Военно-Морского Флота - катерах-охотниках, торпедных катерах. Большую помощь осажденному Ленинграду оказали яхтсмены-буеристы, которые использовали буера при создании ледовой "Дороги жизни" через Ладожское озеро, организовали несение дозорной службы и связи между сигнально-наблюдательными постами по льду Финского залива, умело проводили боевые корабли по военным фарватерам. В одном ряду с доблестными защитниками города-героя стояли надевшие форму военных моряков ленинградские и кронштадтские яхтсмены: Н. Астратов, А. Бальсевич, П. Волков, М. Егоров, Н. Ермаков, А. Кукин, А. Курышев, И. Матвеев, М. Свердлин и многие другие.

Развитие советского парусного спорта в послевоенные годы отличается тем стремительным темпом, который был характерен для всей гигантской работы советского народа по восстановлению и дальнейшему развитию народного хозяйства страны. За первые послевоенные годы яхтенный флот был не только полностью восстановлен, но и значительно пополнился судами новых национальных и международных классов. В активную работу включились парусники Прибалтики.

Четвертое первенство СССР состоялось сразу же по окончании Великой Отечественной войны - в 1945 году. Гонки проводились на килевых яхтах класса Л-45 в Ленинграде и на швертботах класса М-20 в Москве. Командное первенство этого чемпионата выиграли московские яхтсмены, которые уже показали себя достойными соперниками ленинградцев и волжан. В этом первенстве были впервые проведены гонки на швертботах для женщин с личным зачетом. Первой чемпионкой стала О. Короленко (Москва).

После 1945 года первенство СССР стало проводиться каждый год^*. В это время были пересмотрены все руководящие документы по парусному спорту, в том числе правила постройки и классификации яхт, правила соревнований, программы подготовки рулевых и матросов. Во многих спортивных обществах и яхт-клубах были открыты детские спортивные школы, которые подготовили немало талантливых гонщиков.

^* (Кроме 1952 г., когда советские яхтсмены готовились к участию в XV Олимпийских играх в Хельсинки.)

Серьезным экзаменом для советских гонщиков был их первый выход на международную арену. В 1952 году вместе с представителями других видов спорта наши яхтсмены приняли участие в XV Олимпийских играх в Хельсинки. Несмотря на то что в состав команды входили наши лучшие гонщики, результаты были слабыми, и не только потому, что они выступали на старых судах, уступавших яхтам большинства участников олимпийской регаты. Они оказались не подготовленными к международным встречам и были значительно слабее своих противников.

До 1941 года советский парусный спорт был ограничен национальными рамками. Чрезмерное увлечение гонками с пересадкой привело к тому, что даже наиболее сильные наши гонщики отвыкли от классных гонок - основных во всех международных состязаниях. Не имея яхт международных классов, советская команда в Хельсинки была вынуждена выступать на совершенно незнакомых судах, приобретенных за границей буквально за месяц до олимпийских гонок.

Были серьезные недостатки в самой системе подготовки яхтсменов-гонщиков. Основной упор делался на отработку тактических приемов. Техническая часть, в которую входит подготовка к управлению яхтой при любой погоде и состоянии моря, считалась делом второстепенным, Необходимо было коренным образом менять всю систему учебной работы.

И надо сказать, что перелом наступил довольно быстро. За четыре года (между XV и XVI Олимпийскими играми) положение в советском парусном спорте изменилось к лучшему. На спортивных верфях было налажено строительство яхт международных классов; все соревнования на личное и командное первенство стали проводиться на основе классных гонок. Гонки с пересадкой были рекомендованы только для небольших по масштабу соревнований при недостатке флота. Была разработана новая единая программа подготовки яхтсменов, значительное место в которой отводилось технической и морской подготовке. Прошли встречи советских парусников с яхтсменами Финляндии и Швеции. Наши яхтсмены приняли участие в европейском чемпионате и ряде зарубежных гонок, таких, например, как Сандхамнская и Хельсинкская регаты.

В ноябре 1956 года в далекой Австралии в заливе Порт-Филипп был поднят флаг парусных гонок XVI Олимпийских игр. В составе советской команды - одиннадцатикратный чемпион СССР И. Матвеев (класс "Дракон"), пятикратные чемпионы страны К. Александров (5,5-метровые яхты) и Ю. Шаврин ("Финн"),четырехкратный чемпион СССР Т. Пинегин ("Звездный"), мастер спорта В. Ильин ("Шарпи" - 12 кв. м).

Хотя мельбурнская битва нашими парусниками была также проиграна, но этот проигрыш уже можно назвать почетным. Заняв в неофициальном командном зачете восьмое место среди 28 участвующих команд, советские яхтсмены показали миру, что они уже умеют бороться, хотя еще не научились побеждать.

Получив в Мельбурне хороший урок, наши яхтсмены снова взялись за упорное овладение вершинами парусного мастерства. Каждый сезон они использовали с максимальной пользой, встречаясь с яхтсменами Балтийского, Черноморского и Средиземноморского бассейнов.

В 1958 году, участвуя в Остзейской регате, наши яхтсмены - Ю. Шаврин, И. Матвеев, Т, Пинегин, К. Александров, Р. Новодережкин и В. Горлов - заняли первые и вторые места в своих классах яхт. Успешно выступили наши парусники в гонках 1959 года, когда в Балтийской регате впервые приняли участие яхтсмены Польши, Финляндии, Швеции и ГДР. Неплохие результаты были у советских яхтсменов на чемпионате мира и "Неделе Летучего голландца" в Англии, на первенстве Европы и Северной Африки на яхтах класса "Звездный" и в розыгрыше "Золотого кубка" для швертботов-одиночек "Финн", который проводился в Копенгагене, и в других гонках.

К 1960 году уровень подготовки советских яхтсменов достиг уровня международного класса.

XVII Олимпийские игры в Риме справедливо были названы "Олимпиадой сюрпризов". Но едва ли не самой главной неожиданностью для любителей и знатоков спорта была победа советской олимпийской команды яхтсменов. Многие, основываясь на опыте Олимпийских игр в Хельсинки и Мельбурне, не считали наших парусников достойными противниками. Тем более ошеломляющим был итог: первое место и золотые медали, завоеванные Т. Пинегиным и Ф. Шутковым на яхте класса "Звездный", второе место и серебряная медаль, выигранные А. Чучеловым на швертботе-одиночке "Финн", и зачетное шестое место, занятое А. Шелковниковым и В. Пильчиным в классе швертботов "Летучий голландец".

Слово о чемпионе. Когда первенство Москвы 1942 года выиграл 15-летний школьник Тимир Пинегин, никто особенно не удивился. Лучшие гонщики были на фронте, на яхтах осталась зеленая молодежь. Удивление пришло позже. А пока...

Только за неделю до начала войны Тимир сдал экзамены на яхтенного рулевого 2-го класса, давшее ему право самостоятельно управлять швертботом. За плечами была короткая, около года, но хорошая парусная школа у московского яхтенного аса Г. Гордиенко. Немногословный, влюбленный в паруса парнишка не казался шустрым, но всегда успевал делать все вовремя. И основательно.

Основательно овладел юный яхтсмен речным гоночным швертботом Р-20, подготовил свой первый экипаж из окрестных мальчишек и так же основательно стал подниматься на вершину спортивного мастерства, стал одним из лучших гонщиков Москвы, неоднократным ее чемпионом.

Настоящий успех пришел к Пинегину под парусами яхты "Звездного" класса. На Олимпиаде в Хельсинки он был запасным. И здесь с присущей ему обстоятельностью Тимир изучил все, что относится к этим яхтам - от правил постройки до тактики лучших гонщиков.

Они очень хорошо подошли друг другу - невозмутимый, спокойный яхтсмен и капризная, не всякому послушная яхта. Настолько хорошо, что уже в 1953 году Пинегин стал чемпионом страны в этом классе. Да так и удерживал это высокое звание в течение 7 лет.

В Мельбурне Тимир Пинегин был уже в основном составе. Выступая на не совсем удачной яхте, он занял восьмое место, имея впереди себя только сильнейших - чемпионов и экс-чемпионов мира и Европы.

Но на олимпийской регате в Неаполе он был первым уже среди сильнейших. Пришла пора удивляться...

Падкие до сенсаций зарубежные газеты и агентства молниеносно откликнулись на успехи советских гонщиков.

"Сюрпризом второго дня парусных гонок, безусловно, было поражение знаменитого Эльвстрёма", - сообщало агентство "Франс Пресс" - "...Чучелов все время имел явное преимущество и фактически шел вне конкуренции: это великолепный яхтсмен!"

"Пинегин и Шутков - яхтсмены выдающегося класса,- писала шведская газета "Идротт Бладет", - Победа русских была поразительной. Советский Союз стал второй державой мира в парусном спорте".

В неофициальном командном зачете первое место заняли датские яхтсмены, набравшие 18 очков, второе - советские спортсмены, отставшие от датчан на 5 очков. Команда США набрала 11 очков и оказалась на третьем месте.

Как же отнеслись к победам советских яхтсменов их зарубежные соперники?

Агостино Страулино: "Честно говоря, в нашей Олимпиаде я не считал Пинегина столь опасным соперником. Даже после первой гонки, которую он выиграл, я оставался при своем мнении. Однако русский гонщик оказался таким великолепным мастером, что сумел опровергнуть все расчеты и прогнозы... Я теперь считаю себя его поклонником".

Пауль Эльвстрём: "...я должен сказать, что в парусном спорте все меняется, и очень быстро. Если сегодня успех сопутствовал мне, то завтра ветер может принести золотую медаль нынешнему серебряному медалисту Александру Чучелову".

Ролли Таскер: "Никогда еще на соревнованиях "Летучих голландцев" не собиралось так много сильных гонщиков из разных стран мира. И никогда еще, пожалуй, меня не обходили парусники из Советского Союза. Нынче я вынужден был уступить молодому яхтсмену из Москвы Александру Шелковникову, Он занял почетное шестое место".

К сожалению, высокие результаты достаются нелегко. Гонки на следующих, XVIII Олимпийских играх (1964 г., Токио, залив Сагами) из-за неполадок с материальной частью сложились для нас неудачно. Поломка мачты на "Звезднике" и руля на "Летучем голландце" - и в результате только пятые места. Не лучше было и в других классах. Причины эти можно назвать объективными, но за каждой из них стоят вполне реальные упущения и просчеты. Недаром А. Чучелов, оценивая эту регату, самокритично заметил: "Когда парусный спорт высоко развит во многих странах, на легкие победы надеяться нельзя".

Организационные неурядицы существенно повлияли на результаты выступлений советских яхтсменов и на XIX Олимпиаде (1968 г., Мехико, залив Акапулько). Лишь В. Манкин оказался на высоте. Завоевав первое место в классе "Финн", он получил золотую медаль. Остальные наши участники не вошли в первую десятку.

Слово о чемпионе. Имя двукратного чемпиона олимпийских игр по парусному спорту Валентина Манкина сейчас широко известно не только в нашей стране, но и за рубежом. Талантливый спортсмен, очень сильный гонщик, он быстро выдвинулся в число ведущих советских яхтсменов: в 19 лет стал чемпионом Украины, в 20 - мастером спорта СССР, в 21 год - чемпионом СССР. И до сих пор по праву считается мастером паруса, теперь уже мирового класса.

С 1966 года, когда Манкин впервые получил золотую медаль, выиграв юношеский чемпионат Украины в классе "Финн", он участвовал во многих ответственных парусных состязаниях. В их числе - две олимпийские регаты, в которых он вышел победителем. Неоднократный призер европейских и мировых чемпионатов, победитель ряда международных регат, Манкин приобрел богатый опыт в спортивных парусных баталиях. Этот опыт, помноженный на тактическое мастерство и редкое умение выжать из себя и из яхты все для победы, принес ему то, о чем может мечтать каждый яхтсмен: в 1973 году он стал одним из сильнейших в мире, выиграв в острой борьбе одновременно чемпионат Европы и мира в Неаполе.

На XX Олимпиаде (1972 г., Мюнхен, Киль) Манкин вновь завоевал золотую медаль, теперь уже на яхте нового олимпийского класса "Темпест". Лучше выступили и Другие наши рулевые. В классе "Финн" В. Потапов завоевал бронзу; В. Леонтьев был шестым на "Летучем голландце".

Регата XXI Олимпийских игр проводилась в 1976 году на озере Онтарио, в канадском городе Кингстоне. Наши яхтсмены увезли на Родину две серебряные медали. На этот раз Манкин уступил первое место в классе "Темпест" шведу Альбрехтссону, а дебютант регаты А. Балашов только на четыре очка отстал от Шумана (ФРГ), который был сильнейшим в классе "Финн". Остальные участники (за исключением В. Васильева - класс "Торнадо") вошли в пятерку. Таким образом, советские яхтсмены прочно завоевали ведущее место в олимпийском парусе.

Впереди Олимпиада-80. Как выступят на ней наши мастера - сказать однозначно, разумеется, нельзя. Но можно уверенно предполагать, что небезуспешно.

Таллин. На горе Марьямяэ, там, где в синее небо вонзается четырехгранный обелиск в память ледового похода кораблей Балтийского флота в 1918 году, открывается панорама Таллинского залива. Здесь на акватории около сорока квадратных миль летом 1980 года разыграется одна из олимпийских баталий - парусная регата.

Таллинский залив помнит первые гонки яхтсменов. Они были проведены в 1883 году. И вот уже почти сто лет этот один из красивейших заливов Европы считается очень хорошим для парусных соревнований. Ровные, устойчивые свежие ветры при сравнительно небольшой волне, хорошие глубины, простор всегда привлекали сюда яхтсменов, любителей парусного спорта.

Если встать около обелиска на Марьямяэ лицом к морю, то прямо перед собой в легкой туманной дымке летнего солнечного дня можно увидеть синеватый силуэт острова Найсаар, похожий на спящего кита. Вместе с лежащим к востоку островом Аэгна они как бы сторожат северный вход в залив. Так оно и было когда-то. А сейт час эти острова свободно пропускают на таллинский рейд все флаги мира.

К югу от Найсаара расположился полуостров Пальясаар - один из промышленных районов Таллина. Вдоль его побережья и дальше к югу протянулась цепочка гаваней, от новой гавани рыбфлота до самой старой Купеческой гавани - Вана Садам.

Под самым обрывом Марьямяэ, по берегу залива, отороченному россыпью древних валунов, по длинной набережной тянется приморское шоссе, соединяющее Таллин с его пригородом Пирита. Здесь, под развалинами старинного монастыря св. Бригитты., на берегах неширокой реки располагается олимпийский парусный комплекс - здания яхт-клуба, эллинги, спортивные залы, бассейн, гостиница Олимпийской деревни. Гавань, которая многие годы служила яхтсменам Таллина, обновляется, становится более просторной и вместит не только весь олимпийский флот, но и многочисленных гостей.

Дистанция олимпийской регаты в Таллине

Летом 1980 года на голубой глади залива будут выставлены традиционные олимпийские дистанции. Ближе всех к Пирите расположится "голубая" дистанция для "Финнов" и швертботов "470". Значительно мористее будет обозначен центр "желтой" дистанции для "Солингов" и "Звездного" класса. Самых же быстрых - "Летучих голландцев" и катамаранов "Торнадо" - ждет "красная" дистанция - самая дальняя.

А когда на клубной мачте поднимется флаг Олимпиады-XXII и выстрел стартовой пушки бросит в гонку белокрылые яхты, на горе Марьямяэ, на золотом, обрамленном соснами песке пляжа, на набережной Пирита-тее, у памятника "Русалке", многочисленные зрители увидят прекрасное зрелище - состязание яхтсменов под флагом с пятью олимпийскими кольцами.