Глава XXII. Авария

Авария

На башне Адмиралтейства серебряно зазвенели куранты. Пробило три часа. Город спал. Тихо было в квартире Крыловых. Вдруг в прихожей раздался резкий звонок.

Алексей Николаевич вскочил, быстро оделся и открыл входную дверь. На пороге стоял офицер Главного морского штаба.

- Срочный пакет. Прошу прочесть и расписаться.

На конверте за сургучными печатями гриф "Совершенно секретно". Крылов вскрыл конверт. "С получением сего Вашему высокоблагородию предписывается отправиться в г. Кронштадт и явиться к вице-адмиралу Бирилеву и командующему 2-й эскадрой адмиралу Рожественскому" - прочитал он.

Алексей Николаевич расписался и вернул пакет.

- Миноносец ожидает вас у Пристани ниже Николаевского моста.- Офицер козырнул, по-военному повернулся кругом.

Через несколько минут Крылов вышел из дома. Короткая летняя ночь подходила к концу. Уже явственно проступали громады зданий. Под легким ветерком серебристой чешуей блестела Нева. Возле Николаевского моста Алексей Николаевич поднялся на борт ожидавшего его миноносца и вскоре прибыл в Кронштадт.

- С "Орлом" чрезвычайное происшествие, - сказал командир Кронштадтского порта вице-адмирал Бирилев, здороваясь с Крыловым. - Только пять дней, как пришел из Петербурга. Стоял у стенки, и вдруг швартовы лопнули и он завалился набок. В чем дело, никто не знает. Предполагают даже злой умысел. Прошу вас высказать свои соображения. Пойдемте на место.

Огромный броненосец, только что построенный и спущенный на воду, лежал в немыслимо жалком виде, на левом боку, у самой стенки Кронштадтской гавани. Авария произошла ночью. Когда лопнули швартовы, корабль резко накренился. По палубе со страшным грохотом покатились вентиляционные трубы, ящики с моторами, броневые плиты, железные брусья и другие незакрепленные предметы. Спавшие в каютах люди попадали с коек. Раздались крики. Сверху каскадами лилась вода. В кромешной тьме ничего нельзя было понять.

Весь город уже знал о случившемся. В порт не пускали. Но люди стояли на улицах вблизи порта. Волновались. Обсуждали подробности. Обменивались мнениями. Кто-то говорил о японских шпионах. Кто-то рассказывал, что ему точно известно о минной пробоине в левом борту.

Алексей Николаевич осмотрел место аварии, поговорил с теми, кто работал на достройке корабля, кто был на броненосце в злополучную ночь.

Позже все собрались у адмирала Бирилева. Докладывал Крылов.

- В данном случае я сомневаюсь в злом умысле, о котором слышал от многих, - сказал он. - Это все та же остойчивость, господа. Остойчивость, о которой мы не хотим знать, которой пренебрегаем и которая за это зло мстит. Я позволю себе напомнить обстоятельства гибели английского корабля "Ройял Джордж". Здесь можно будет провести некоторую аналогию.

В тысяча семьсот девяносто восьмом году "Ройял Джордж" стоял на Портсмутском рейде. Пушки одного борта были направлены внутрь корабля, как для заряжания, которое тогда производилось с дула, пушки другого борта - наружу, как для стрельбы. От этого корабль имел крен. Вода постепенно заплескивала в орудийные порты и скоплялась сбоку на палубе, чем крен увеличивался.

Старший офицер доложил командиру, что корабль пора спрямлять. Но время близилось к восьми часам - и командир распорядился спрямить корабль одновременно с подъемом флага. Он отдал приказание команде становиться по местам.

Но, выполняя приказ, матросы невольно бежали по той стороне палубы, которая была наклонена. Крен корабля еще больше увеличился, открытые порты ушли под воду, корабль перевернулся вверх килем и почти моментально затонул. При этом погибло около тысячи человек.

Теперь вернемся к "Орлу". При проходе по Морскому каналу, чтобы уменьшить осадку корабля, с него сняли броневые плиты. С приходом в Кронштадт их начали ставить на место.

В то время как по правому борту, расположенному к стенке, велись работы, на левом оставались открытыми дыры для болтов, которыми крепятся плиты. Эти отверстия находились близко от воды, и в них понемногу она попадала. Вода скоплялась в бортовых отсеках. Однако количество ее казалось настолько малым по сравнению с громадой корабля, что никто не обращал на это внимания. Не обращали внимания также на то, что швартовы натягивались все туже и туже. Но настал момент, когда они лопнули. Корабль качнулся, под воду ушли многие открытые отверстия: пушечные порты, иллюминаторы, люки в патронные погреба, горловины для погрузки угля. Вода полилась потоками. Броненосец потерял остойчивость и лег на левый борт. Вот вам примерно такая же картина, как на "Ройял Джордже". "Орел" не перевернулся вверх килем только потому, что место неглубокое.

А теперь представим себе, что вместо отверстий для болтов, вместо пушечных портов будет пробоина от снаряда. Тогда тоже корабль потеряет остойчивость и может перевернуться. Чтобы этого не случилось, надо быстро принять меры. Здесь могут помочь таблицы непотопляемости. Их должен иметь каждый корабль. Я это говорил и буду говорить. Не единой плавучестью жив корабль. Нужно всегда помнить еще об его остойчивости.

Адмиралы сидели хмурые. Бирилеву была очень неприятна вся эта история, случившаяся в его порту. Стыд и позор! Из-за каких-то дыр для болтов такая авария! Еще неизвестно, что скажут в верхах, чем кончится этот скандал.

Рожественский тоже досадовал. "Орел" ведь входил в число кораблей, которые готовились к отправке на Дальний Восток, и мог задержать выход эскадры.

Спешно начались работы по подъему броненосца, по осушению помещений, ремонту оборудования, проверке машин. Возле "Орла" стояли буксирные пароходы Кронштадтского и Петербургского портов. День и ночь качали воду. Бесчисленные отливные шланги тянулись на корабль. Сменяя друг друга, опускались в море водолазы. Стучали молотки чеканщиков. Подавали грузы подъемные краны. Люди не раздевались и почти не спали, работая в воде и грязи.

И вот через шесть дней "Орел" выпрямился. Потом четыре месяца ушло на приведение в порядок и достройку корабля.

Наконец броненосец вышел из Кронштадта и присоединился к кораблям эскадры, стоявшим в Ревеле.

Шли последние приготовления перед походом. На корабли грузили уголь, боеприпасы. Проверяли снаряжение, механизмы. Запасались продуктами, пресной водой. Проводились совещания командиров кораблей. Царский смотр. Но никто - ни Морской технический комитет, ни командующий эскадрой - и не подумал ввести на кораблях таблицы непотопляемости.

Злые слухи поползли по Петербургу. Сначала они передавались только в среде моряков, потом стали просачиваться во все слои общества. Говорили о том, что профессор Морской академии Крылов предвидел гибель "Петропавловска". Он предупреждал и настаивал принять меры к тому, чтобы наши корабли не переворачивались в бою от пробоин, но к его голосу не хотели прислушаться. И на кораблях, которые уходят на Дальний Восток, тоже не обеспечена непотопляемость.

Общество волновалось. Появились статьи в журналах и газетах.

"Потопление "Петропавловска" и других наших судов слишком ясно говорит о рутине, косности и неподвижности в кораблестроительном деле", - писал журнал "Русское судоходство".

"Можно ли молчать?" - так были озаглавлены статьи в нескольких номерах газеты "Русь".

В них неизвестный автор писал об "искалеченных броненосцах", об "изумительном по своей несправедливости" выговоре "самоотверженному профессору Морской академии", о том, что и теперь корабли посылают на войну, не заботясь об их непотопляемости.

"Всяческое наследие морского бюрократизма должно быть уничтожено, вырвано с корнем. Есть люди и руки в русском флоте, и наши моряки умеют не только умирать, они свое дело знают; надо только отстранить все, что технически мешает им проявить и приложить свои знания".

Петербургское общество тревожилось недаром. Только в одном предположение оказалось неверным. Как выяснилось впоследствии, "Петропавловск" нельзя было спасти. Он наскочил на мину. При этом моментально взорвались боеприпасы самого "Петропавловска". Повреждения были слишком велики, чтобы можно было думать о спасении. Через месяц на наших минах подорвались и затонули два японских броненосца - "Хатцузе" и "Яшима", причем на "Хатцузе" точно так же, как и на "Петропавловске", взорвались боеприпасы.

Во всем же остальном передовые люди были правы. Рутинеры из Морского министерства опять вышли победителями. Борьба продолжалась!