Гибель Андреа Дориа

В начале 50-х годов оживила свою деятельность судостроительная промышленность Италии, которая во время войны лишилась собственного транспортного флота. В 1953 году для компании "Италиан Лайн" был построен отличный лайнер Андреа Дориа, а через год однотипное судно Кристофоро Коломбо. В 1955 году Италия вышла на второе место по тоннажу лайнеров, работающих на Северной Атлантике, а еще через год произошла крупнейшая с момента окончания войны морская катастрофа.

К тому времени на судах появилось неплохое навигационное оборудование, достаточно хорошо были изучены морские пути, и уже стали поговаривать, что несчастные случаи на море скоро совсем прекратятся. Это породило у некоторых капитанов чувство беззаботности, лихачества - эйфорию, уже знакомую нам со времен Титаника (помните, как капитан Смит говорил, что он не представляет обстоятельства, при которых Титаник может пойти ко дну?).

26 июля 1956 года Андреа Дориа находился на пути из Италии в США, в 200 милях от Нью-Йорка, неподалеку от плавучего маяка Нантакет. Это место уже давно стало одним из самых оживленных на Северной Атлантике. Здесь всегда много судов, следующих в разных направлениях, что неоднократно приводило к столкновениям. После того как на этом "пятачке" погибло значительное количество судов, было подписано специальное соглашение, по которому пассажирские лайнеры, идущие в восточном направлении, должны следовать на 20 миль южнее Нантакета, а идущие в западном направлении - около маяка. Однако этому правилу не следовали ни итальянский лайнер Андреа Дориа, ни шедший ему навстречу грузопассажирский теплоход Стокгольм, поскольку ни Италия, ни Швеция не подписали указанное соглашение.

В тот день стоял такой сильный туман, что только перегнувшись через леерное ограждение, можно было увидеть воду. Согласно международным правилам, в условиях сильного тумана полагалось резко снизить скорость, но капитан итальянского лайнера Пьеро Каламаи считал, что, имея радар, можно идти полным ходом (впрочем, уважая правила, он чисто символически снизил скорость на 1 уз - с 23 до 21,8 уз). К тому же в Нью-Йорке лайнер ожидали 250 специально нанятых грузчиков, готовых приступить к работе в 8 часов утра, и, независимо от того, ошвартуется к тому времени Андреа Дориа или нет, каждому грузчику придется платить по 2,5 доллара в час.

Очень торопился в порт назначения и капитан шведского теплохода Гарри Норденсен. А поскольку скорость судна была невелика, он сделал то, что иногда предпринимают недобросовестные спортсмены: он "срезал" дистанцию и вместо того, чтобы идти рекомендованным курсом, вышел на трассу встречного движения судов.

Когда через некоторое время на экране локатора Стокгольма появилось изображение судна, идущего навстречу на расстоянии примерно 12 миль, вахтенный третий штурман даже не счел нужным вызвать на мостик капитана. Он ограничился только тем, что приказал впередсмотрящим сообщить, когда они увидят сигнальные огни встречного судна - зеленый правобортный и красный левобортный, чтобы разойтись с ним согласно действующим международным правилам.

Когда расстояние между судами сократилось до 1,8 мили, впередсмотрящие с трудом разглядели бортовые огни встречного теплохода. Каждые полторы минуты суда сближались на милю. Это означало, что до их встречи осталось всего три минуты, и в это время штурман Стокгольма увидел, что Андреа Дориа (а это был он) пошел на пересечение курса. Лишь потом, во время судебного разбирательства, выяснилось, что на итальянском лайнере штурманский состав не вел прокладки движения встречного суда, и поэтому о курсе Стокгольма на Андреа Дориа имели самое приблизительное представление. Да и маневренных качеств своего собственного судна штурманы Андреа Дориа во главе с капитаном тоже толком не знали.

Агония Андреа Дориа

Раздался страшный треск. Это Стокгольм на полном ходу врезался носом в борт итальянского теплохода, пропоров обшивку по длине 12 м и по высоте на уровне семи палуб. И тут выявились конструктивные и эксплуатационные недостатки Андреа Дориа. Во-первых, за время перехода через Атлантику лайнер израсходовал 4000 т топлива, и для сохранения соотношения сил, действующих на корпус судна, капитан был обязан принять в освободившиеся танки забортную воду. Но он этого не сделал, чем заведомо ухудшил мореходные качества лайнера. Во-вторых, при постройке танкера не была обеспечена полная непроницаемость переборок. Поэтому, когда вода залила отсек дизель-генераторов, водоотливные насосы перестали работать и судно сразу же накренилось на 18°.

Так уж случилось, что в тот роковой день из Нью-Йорка в очередной трансатлантический рейс вышел ветеран Иль-де-Франс. Как мы помним, в апреле 1947 года его поставили на ремонт на верфь городка Сен-Назер. Там судно не только капитально отремонтировали, но даже изменили его внешний облик: вместо трех старомодных труб поставили две изящные слегка заваленные в корму трубы, которые сразу же подчеркнули динамику лайнера, его устремленность вперед. Жилые помещения также получили новое декоративное оформление в соответствии с изменившимися за 20 лет вкусами трансатлантических пассажиров. Вместо большого салона оборудовали театр на 350 мест, заменили главные двигатели.

21 июля 1949 года лайнер вышел в первый послевоенный рейс, и пассажиры восторженно встретили своего любимца. Списки трансатлантических путешественников, воспользовавшихся услугами французского парохода, вновь запестрели именами знаменитостей, начиная от президента США Гарри Трумэна и кончая королем джаза Луи Армстронгом.

26 июля 1956 года в 22 часа 34 минуты Иль-де-Франс вышел на стартовую линию трансатлантических гонок - маяк Нантакет, а еще через час взволнованный радист доложил капитану лайнера Бодеану, что им только что принят сигнал SOS с парохода Андреа Дориа, который находится в 40 милях.

Бодеан распорядился немедленно связаться с Андреи Дориа, но тот молчал. Тогда капитан приказал связаться со Стокгольмом. Шведский радист немедленно сообщил, что Андреа Дориа гибнет и срочно нуждается в шлюпках. Стокгольм предоставить свои шлюпки пока не может, ибо нет уверенности, что он сам из-за повреждений не пойдет ко дну.

Бодеан дал команду идти полным ходом к месту трагедии и подготовить шлюпки к спуску. Всего на борту французского лайнера было 28 90-местных шлюпок. Но капитан решил, что если спустить их все, то в воде начнется неразбериха и дело кончится не спасением терпящих бедствие, а новыми жертвами, и поэтому приказал подготовить только 11 шлюпок.

Было непонятно, почему сам Андреа Дориа не спускает свои шлюпки, и лишь потом выяснилась неприглядная история. На трех правобортных 146-местных шлюпках (левобортные шлюпки из-за сильного крена спустить не удалось) сбежала половина экипажа Андреа Дориа, оставив своих товарищей и пассажиров на произвол судьбы. Более того, добравшись на полупустых шлюпках до Стокгольма и почувствовав себя в безопасности, эти "герои" категорически отказались участвовать в спасении оставшихся на гибнущем лайнере людей.

Когда Иль-де-Франс подошел к месту катастрофы, перед видавшими виды моряками открылась ужасная картина: четыре залитых светом парохода, а между ними неправдоподобно накрененный на правый борт Андреа Дориа.

Опытный капитан Бодеан поставил свой лайнер с наветренной стороны, на расстоянии 400 м от обреченного лайнера, чтобы корпусом своего судна защитить его от волнения.

Хорошо натренированные французские моряки быстро заняли места в шлюпках и приступили к спасательным операциям. Поскольку Андреа Дориа был сильно накренен, люди спускались в подходившие шлюпки по канату с высоты двухэтажного дома. Естественно, пожилым людям и детям эти физкультурные упражнения были не под силу. Детей бросали в шлюпки на растянутые одеяла, а пожилым приходилось либо прыгать в воду, либо при поддержке более крепких спутников спускаться по канату.

Всего на Андpеa Дориа находилось 1706 человек. Из них 43 погибли в момент столкновения, трое умерли позже от полученных ран, а 1662 человека были спасены, причем половину из них - 754 человека - приняли в свои шлюпки и подняли к себе на борт моряки Иль-де-Франс.

Атмосферу той страшной ночи лучше самых патетических слов, которые способен придумать автор, передают радиограммы, посланные в эфир после столкновения этих судов.

23.22. Стокгольм: "Мы столкнулись с каким-то судном. Примите меры. Произошло столкновение".

23.25. Береговая служба: "Андреа Дориа и Стокгольм столкнулись в 23.22 местною времени на 40°30' с. ш., 69°53' з. д.".

23.30. Стокгольм - Андpеa Дориа: "Если сможете спустить шлюпки, мы подберем ваших людей".

23.35. Андреа Дориа - Стокгольму: "У нас сильный крен. Шлюпки спустить не можем. Спустите сами. Срочно нужна ваша помощь - шлюпки".

0.09. Стокгольм: "Получили сильное повреждение. Носовая часть полностью разрушена. Стоим на месте. Если сможете, окажите помощь".

0.21. Андреа Дориа - Стокгольму: "Вы должны подойти к нам".

0.22. Стокгольм - Андреа Дориа: "Спускайте шлюпки. Мы подберем ваших людей".

0.35. Андреа Дориа - Стокгольму: "У нас слишком сильный крен. Спустить шлюпки не можем. Пожалуйста, пришлите свои шлюпки".

0.40. Фруктовоз Кейп Энн - Андреа Дориа: "Спустили на воду восемь шлюпок. Дайте световые сигналы".

0.50. Стокгольм: "На Андреа Дориа началась посадка в шлюпки. У нас сильное повреждение. Вынуждены стоять на месте".

1.05. Иль-де-Франс - Кейп Энн: "Мы будет на месте в 1.45. Чем можно помочь?"

1.10. Кейп Энн - Иль-де-Франс: "Андреа Дориа просит срочно прислать шлюпки на 1000 пассажиров и 500 человек команды".

1.12. Андреа Дориа: "Нужны еще шлюпки".

1.26. Андреа Дориа: "Положение угрожающее. Нужно как можно больше шлюпок. Свои спустить не можем".

1.34. Иль-де-Франс: "Нахожусь от вас в девяти милях. Сейчас спустим максимальное количество шлюпок".

1.35. Стокгольм: "Спускаем на воду все шлюпки".

1.43. Андреа Дориа: "Положение угрожающее. Нужно как можно больше шлюпок. Свои спустить не можем".

2.20. Иль-де-Франс: "Спустили на воду 10 шлюпок".

2.24. Кейп Энн: "Подняли на борт первую шлюпку со спасенными с Андреа Дориа".

3.20. Стокгольм: "Всем, всем, всем! Говорит Стокгольм. У нас разрушена носовая часть. Трюм № 1 затоплен. В других частях судна повреждений нет. Попытаемся дойти до Нью-Йорка своим ходом. Просим сопровождать нас до Нью-Йорка".

3.32. Катер береговой службы Эвергрин: "Кейп Энн подбирает людей с Андреа Дориа. Требуется медицинская помощь. Стокгольм поврежден, но, видимо, может идти своим ходом".

3.59. Эвергрин: "Кейп Энн принял с Андреа Дориа 200 человек. Спасательные операции продолжаются".

4.05. Военный транспорт Уильям Томас: "Принял на борт 50 человек".

4.25. Стокгольм: "Принял на борт примерно 425 человек".

4.55. Береговая служба: "Спасено 875 человек. Вылетает вертолет. Стокгольм готов продолжать рейс, но пока стоит на месте".

6.10. Неизвестное судно: "Андреа Дориа сильно накренен. Кромка главной палубы вошла в воду"

6.19. Береговая служба - Стокгольму: "Суда береговой службы Тамароа и Оваско будут сопровождать вас до Нью-Йорка".

7.10. Иль-де-Франс: "Спасено 1000 человек".

7.40. Уильям Томас: "Связь с Андреа Дориа прекращена. Крен 45° на правый борт... Крен увеличивается. Держаться на воде судно больше не может. Согласно последнему сообщению, на борту находится капитан и 11 членов экипажа. Пассажиров нет".

12.31. Береговая служба: "В 10.09 на 40°29' с. ш., 69°59' з. д. затонул пароход Андреа Дориа. Спасенных подобрали Стокгольм и Иль-де-Франс. Много человеческих жизней спасено благодаря самоотверженности экипажей находящихся поблизости судов".

Согласно старой морской традиции, последним покинул гибнущее судно капитан Каламаи и сказал фразу, которая облетела прессу всего мира: "Когда я был мальчишкой, всю жизнь я любил море. Теперь я его ненавижу". После гибели Андреа Дориа Каламаи ни разу не ступил на борт судна.

В Нью-Йорке любят и умеют встречать большие океанские суда. И в Нью-йоркском порту сложился своеобразный ритуал торжественной встречи знаменитых кораблей. Когда огромный пароход идет по реке Гудзон, его сопровождают буксиры, яхты и другие мелкие суда. Когда судно подходит к пирсу, все стоящие на рейде плавучие собратья подают звуковые сигналы, а над пожарными катерами взмывают ввысь мощные фонтаны воды.

Так встречали Куин Мэри, Куин Элизабет и всех других "королев" и "королей" Атлантики. Но торжественную ветречу "по высшему разряду" устраивали для каждого лайнера только один раз - когда он впервые приходил в Нью-Йорк. И только для Иль-де-Франс было сделано исключение. Его торжественно встречали трижды: первый раз - 27 июня 1927 года, когда он впервые пересек Атлантику; второй раз - 27 июля 1949 года, когда герой второй мировой войны завершил свой первый послевоенный рейс и предстал перед американцами в обновленном виде; и третий раз - снова 27 июля, но уже 1956 года, когда Иль-де-Франс доставил в Нью-Йорк людей, спасенных с Андреа Дориа, среди которых было немало американских граждан.

Вечером того же дня искалеченный Стокгольм дошел до Нью-Йорка. Его сразу же поставили на ремонтную верфь, где он пробыл до 5 ноября. На теплоходе пришлось полностью заменить носовую оконечность, после чего он смог вернуться в Европу.

Несколько лет спустя судно было куплено правительством ГДР и получило название Фелькерфрейндшафт, то есть Дружба народов. Базируясь на порт Росток, судно начало совершать круизы по Балтийскому морю. Этот большой элегантный теплоход неоднократно ошвартовывался у причальной стенки морского вокзала в Ленинграде, и благодаря лайнеру тысячи немцев и жителей других стран познакомились с нашим прекрасным городом.

Недавно, после 25-летней работы под флагом ГДР, теплоход был продан в Панаму, а оттуда отбуксирован в Осло. Сейчас этот лайнер получил имя великого исследователя Арктики Фритьофа Нансена. Он стоит на вечной стоянке в норвежской столице и используется в качестве... плавучего дома призрения.

Сразу же после катастрофы "Италиан Лайн" предложила шведской компании разделить убытки пополам, то есть по 15 миллионов долларов - половина строительной стоимости Андреа Дориа плюс расходы по компенсации убытков, связанных с гибелью пассажиров, багажа, грузов. Шведы платить отказались и предъявили встречный иск на сумму два миллиона долларов - на ремонт носовой оконечности теплохода и компенсацию за простой судна во время ремонта.

Начался судебный процесс, во время которого выяснилось столько компрометирующих обе стороны подробностей, что судовладельцы решили отказаться от взаимных претензий.

С тех пор прошло более 30 лет. Андреа Дориа лежит на сравнительно небольшой глубине - всего несколько десятков метров. Согласно оценкам, на его борту находятся ценности, которые вместе со стоимостью останков лайнера приближаются к двум миллионам фунтов стерлингов. Время от времени предпринимались попытки добраться до подводных сокровищ. Например, в 1981 году некий Питер Джим-бел, владелец универмага в Нью-Йорке, организовал экспедицию к затонувшему судну и поднял сейф с ювелирными изделиями. О размере "выручки" удачливый искатель сокровищ скромно умалчивает. Видимо, попытки поднять другие ценности с лайнера будут предприниматься и впредь.